Мёртвая Петля (СИ)

— Сколько вы хотите? Я заплачу, чтобы в следующий раз такого не было, — не дав ему вставить слова, Хоук быстро заговорил: — Если вы чего-то не поняли, то объясняю: официально, административно, законодательно и по всем вашим любимым протоколам Кайл Фабиан принадлежит мне. Не вам. Не японскому министерству. Раз вам приспичило сделать с ним что-то, выходящее за рамки дружеского обеда, вы обязаны сообщить об этом мне, как первому человеку, который несёт за него ответственность.

— Не переживайте, мистер Лаватейн, он в полном порядке!

— В таком порядке, что не отвечает на телефонные звонки?

— Насколько я знаю, вы тоже не всегда ему отвечаете… — Мидорикава осёкся, столкнувшись со взглядом, не свойственным безобидному деловому партнёру. Не сдай он оружие в фальшивом чемодане, рука потянулась бы к мечу. — Ну, мистер Лаватейн… Хорошо, я попробую объяснить ещё один раз, коли вы такой упрямый… Это испытание. Его придумал не я. Испытание предназначено для сильнейшего отряда Red Sky, и оно представляет собой противостояние сакрального и инфернального начала в смертном человеке. Вмешиваться нельзя. Это не моё дело и, к великому сожалению, не ваше тоже, поскольку я точно знаю, что вы не принадлежите к отряду мистера Фабиана и не имеете чести лично знать его товарищей.

«Уважаемые пассажиры! Посадка завершена. Пристегните ваши ремни. Стюардессы проведут краткий инструктаж на случай экстренных ситуаций».

— Всё, не остановил, — пробормотал Мидорикава, свешиваясь в проход и наблюдая, как стюарды расходятся по разным отсекам от плотно закрытой двери.

— Спасибо за объяснение, но это тоже не повод останавливаться, — уже спокойнее сказал Хоук. Мидорикава нахмурился. — Вы говорите — испытание, предназначенное для отряда, возможно, даже для одного человека. Вы же говорите мне об испытаниях, которые я якобы прошёл в возрасте семи и семнадцати лет. Не могу знать, что происходило со мной в семь, но почти уверен, что было в семнадцать. Так вот, Мидорикава-сан… Даже если оно было предназначено мне одному, я бы не прошёл через это без помощи Кайла. Просто не пережил бы. Поэтому, что бы нас ни ждало в Москве, я должен ехать.

Некоторое время они смотрели друг на друга, вместо того чтобы наблюдать за отточенными движениями стюардесс. Моргнув, Хоук переспросил:

— Вот на кой вы за мной увязались, это уже другой вопрос…

Ответ вертелся на языке у капитана, но он не был уверен, что когда-нибудь озвучит его. Покачав головой, Мидорикава подался вперёд и стиснул Хоука в объятиях, не обращая внимания на то, что параллельно разбросал все журналы и сбил стакан со столика.

— Я пообещал не отпускать тебя одного, — пробормотал полукровка вполголоса.

Проигнорировав фамильярное обращение и туманную формулировку ответа, Лаватейн прохрипел:

— Спину сломаете…

«Уважаемые пассажиры, мы начинаем взлёт! Убедитесь, что ваши ремни пристёгнуты».

— Уважаемые пассажиры, мы начинаем взлёт! Держитесь крепче, вы можете не успеть.

— Вы слышали? — Хоук цеплялся взглядом за каждого пассажира, но никто не проявлял каких-либо новых эмоций, за исключением всем знакомого волнения перед взлётом. Мидорикава медленно кивнул.

«Приятного вам полёта!»

========== Часть IV. Глава VI. Улыбка ==========

Subtexta malis bona suit.

Добро и зло смешаны друг с другом.

Десятый мир,

Российская Федерация, Москва, Багратионовский мост

2025 год

— На мосту!

Что именно на мосту, Костя объяснять не стал. Сняв куртку и вежливо повесив её на руку Юрию, он обратился в медведя и в несколько широких прыжков преодолел огромное расстояние. Юрий чертыхнулся и побежал следом за ним. Март в Москве был сравним с каким-нибудь концом декабря — на небе и на земле не пойми что не пойми какого цвета, ни зима, ни весна, а сплошное недоразумение. Поэтому он поскальзывался на ровном месте и то и дело попадал из лужи в грязь. Впрочем, бежать с чужой толстенной курткой в одной руке и тяжёлым ноутбуком в другой оказалось не очень удобно.

Неудобнее могло быть только Герману Борисовичу, который бежал за Юрием и держал переносной блок питания.

— Пентюх ты лободырный! — надрывался начальник отделения, в фигуральном смысле ломая ноги на скользкой лестнице. — Нам так необходимо бежать за ним?! Можно же пересидеть? Можно же утопить твоё хвалёное оборудование в реке?

— Не ругайтесь, Герман Борисович, мы на задании, — огрызнулся Юрий, сбавляя ход. Судя по крикам людей и выбегающим толпам посетителей торгового ряда на мосту, Костя уже внутри.

— А ты, я посмотрю, мордофиля, — с удовольствием припечатал Князев, останавливаясь рядом с ним напротив входа. — Тот ещё.

— Герман Борисович, пожалуйста, прекратите использовать старорусские ругательства, которые вы прочитали в Интернете. Всё равно вы употребляете их неправильно.

— Великий и могучий наш язык, — отметил генерал. — Вроде как ты ко мне уважительно обращаешься, а вроде как в дерьмо втоптал.