Мёртвая Петля (СИ)

— Я не ною, — почти улыбнулся тот. — Удачи.

— Спасибо.

Шеф закрыл за собой дверь, не обернувшись. Шон тут же развернулся к окну, в надежде увидеть что-то из самого запрятанного района.

— Ладно, собирайся, — неожиданно сказал Эйден. — Что за лицо такое? Собирайся, пока я не передумал. В конце концов, это нельзя пропустить.

Кайл встретился ему на крыльце, с самым обыденным видом открывающий дверь. Хоук тут же встал ему наперерез, чтобы не упустить момент.

— Это чё? — Кайл врезался в него, как в препятствие на забеге, и пристально уставился. — Шлагбаум?

— Именно, — улыбнулся шеф. — Давай, что надо сказать?

— «Пропусти, придурок»?

— Не-ет. Пожелай мне удачи и всё такое.

— Что, уже? — он изменился в лице и, немного отойдя от автоматических дверей. — Тогда удачи, конечно.

Хоук посмотрел на пакет с едой в его руке, вырвал его, бросил на пол и с лицом хитрого кота подался вперёд, повиснув на шее у Кайла. Разумеется, никакой реакции.

— Ну что вы все как деревянные? Самому намекать приходится!

— Да понял я, — проворчал Кайл, намеренно сильно стискивая его в ответ. — Никто не соображает, потому что это слишком неловко, блин.

— Подумаешь, неловкость какая… Ауч, ты мне рёбра сломать решил?

— Вернёшься — точно что-нибудь сломаю, — усмехнулся Фабиан. Шеф замер, перестав в шутку вырываться и пытаться его задушить. — Главное, напомни, а то со всем этим апокалипсисом и забыть можно.

— Да. Конечно, — отцепившись, Хоук хлопнул его по плечу и спустился, выходя на улицу. В то же время остальные показались в холле, собираясь провожать и наблюдать. Обернувшись к прозрачным автоматическим дверям, Кайл посмотрел вслед шефу, видя в отражении сосредоточенное лицо Энджел, восхищённое — Шона, уверенное — Эйдена, и своё, неопределённое, но всё-таки своё. Они молча глядели, стоя бок о бок, как Хоук уходит вперёд к большой дороге, одновременно расстёгивает пиджак и, стянув его, бросает прямо на улице, остаётся в рубашке и всё так же на ходу расправляет крылья, не остановившись ни на шаг, как раньше, а быстро и невозмутимо, будто делал это всю жизнь.

— Нет, — сказал Кайл. Стекло дверей искажённо отобразило его побледневшее лицо. — Нет, стойте…

— Что случилось? — Шон, опиравшийся на руку Эйдена, тоже насторожился, а потом тоже понял и подался вперёд. Выскочив на крыльцо, Кайл выкрикнул:

— Подожди! Это что, прощание?

Хоук не замедлил шаг и не обернулся, когда вышел за пределы двора. Споткнувшись на ступеньках и едва не полетев носом вниз, Фабиан побежал за ним.

— Не оставляй нас! Идиот!

Оттолкнувшись от земли, Хоук взлетел в воздух, через несколько секунд исчезнув из поля зрения. Кайл остановился посреди двора, рядом застыл Шон, задыхаясь от боли и резких движений. Маленькой светлой точкой шеф исчезал где-то над городом, направляясь в сторону парка.

***

«Слишком много…» — он опустил взгляд на свои руки: вены проступали очень чётко от напряжения, но они утратили человеческий синий цвет — кровь бежала золотистыми ручьями. Хоуку казалось, что её больше, чем нужно, и ощущение было такое, словно собственная кровь — или что это было — переполняла его на двести процентов, не оставляя ни единого свободного места внутри.

Парить в воздухе было не так приятно, как лететь, всегда присутствовал страх, что левитация оборвётся. Но он не мог думать об этом, находясь над городским парком, выше окружавших его небоскрёбов и многоэтажек, лицом к лицу с воплощением Дьявола в нескольких метрах впереди.

Владыка преисподней в теле Фонга приветственно поднял руку. Он улыбался, как будто они собирались играть в шахматы, не больше. Хоук покачнулся в воздухе, чувствуя увеличивающуюся тяжесть — крылья росли, и остановить это было невозможно. Что будет, если они перевесят и вместо спасения окажутся проклятием? Стараясь не думать об этом, Лаватейн коснулся ножен на поясе. Они были пустыми, но Мидорикава подсказал кое-что, когда вручал ему божественный меч.

— Приди на помощь, кровь моя, и озари весь мир золотом…

— Ты мне? — выкрикнул Фонг. Его чёрные крылья были тяжелее на вид, и подобраться ближе, видимо, он пока не мог.

— Заполни небо лёгким, как воздух, Эфиром, — договаривал Хоук, заметив, как в ладони формируется пока невидимая рукоять. — И очисти всё живое от Зла…

С силой дёрнув руку назад, он почувствовал себя глупо, ведь меча до сих пор не было, но лезвие тут же явилось на зов хозяина. Значит, Мидорикава не соврал, как и все тревоги и пророчества богов. Он смог призвать божественное оружие. Эфир откликнулся на просьбу и приказ нечестивого оборотня… Как такое могло произойти?

«Я очищу всё живое от Зла, — прозвучал тонкий голос в его голове. — И начну с тебя».