Мёртвая вода. Часть 2

Примерно также недееспособна экономическая наука Запада в целом. Оценку ей находим в книге В.Леонтьева “Экономическое эссе” (Москва, «Политиздат», 1990 г.). На с. 268 приведены слова одного из президентов Экономического (научного — авт.) общества США: «... достижения экономической теории за последние два десятилетия как впечатляющи, так и красивы. Но нельзя отрицать, что есть что-то скандальное в зрелище такого количества людей, совершенствующих анализ состояния экономики, при этом никак не объясняющих, почему та или иная ситуация возникает или должна была возникнуть... Это положение дел нужно признать неудовлетворительным и несколько нечестным.»

Выделенный нами текст означает, что для экономической науки Запада народное хозяйство в достаточной мере непредсказуемо, а потому неуправляемо и не может быть введено в приемлемый режим самоуправления. Поэтому положение дел в науке Запада просто нечестно и не удовлетворительно, а смягчающие выражения («... нес­коль­ко нечестным») уместны только на банкетах научных обществ. Эта нечестность и неудовлетворительность положения дел ясно видна и на с. 229, где речь идет о помощи США (?) и СССР, которую они оказывали развивающимся странам:

«Финансовую и техническую поддержку они получают как от русских, так и от нас. Но, что касается помощи в методах экономического планирования, то до сих пор ни одна из сторон не смогла оказать её в достаточных размерах. Мы можем дать им много мудрых советов, но мало методов, которым легко обучить и научиться, однако последнее и есть то, что им надо (все выделено нами — авт.); мудрость не так легко передается, и, кроме того, до сих пор ни один уважающий себя политик не признался в её отсутствии. От русских естественно ожидать, что они могут научить планированию, но по причинам, изложенным выше, пока им нечего предложить, кроме балансового метода, который хотя и ставит важные вопросы, но не дает на них ответа.»

И хотя здесь описание с точностью до “уважающего себя” политика, но из последней фразы ясно, что в США понимают, что существует нравственное отличие России и США, поскольку для России-СССР проблема помощи развивающимся странам состоит только в отсутствии необходимого научного знания. Это нравственное различие подтверждается и тем, что в русском языке за все обозримое время его существования не появилось слова, основанного на его корневой базе, эквивалентного еврейско-западным “гешефтма­хер” и “мани-мэйкер”, в смысле “профессионал по извлечению средств платежа из ничего”; зато есть словосочетание “бешеные день­ги”, указующее на психическую неполноценность человека, внезапно разбогатевшего; пословица «не в Бога богатеет» — тоже об этом. Что касается передачи мудрости, то в этом контексте мудрость —  не осознанное и потому никак невыразимое в строгих терминах прикладное знание, т.е. она практический навык. По этой причине она вообще не передается, как теории, а вырастает на месте и осваивается по мере развития культуры, если этому процессу не мешать экспортом Евро-Американского образа жизни.

Примером такой экономической мудрости явилось экономическое чудо ФРГ 1950 — 60-х годов, возникшее в значительной степени благодаря Людвигу Эрхарду, коему было позволено глобальным предиктором явить ее. Всякий может прочитать его книгу “Благо­состояние для всех” (1991 г. — советское издание) и не найдет в ней знания, которые он мог бы освоить и применить у себя на родине. Кроме того, Л. Эрхард был немец и приложил руку к созданию чуда в Германии. Ему сопутствовал успех, поскольку он нес в себе этнические стереотипы поведения, господствующие среди большинства населения Германии и обладал чувством меры возможного в ней, чего не было у оккупационных властей. Найми его по совместительству Польша и Югославия, у них бы чуда не было бы по причине господства иных — не немецких — этнических стереотипов поведения, чуждых Л. Эрхарду.

В интервью программе “Очевидное-невероятное” Дж.Гэлбрэйт (“их Предгосплана” в войну 1941 — 45 гг.) сказал, что «экономика — наука эмпирическая.» То есть, содержательно говоря, она только описывает уже имеющийся реальный опыт хозяйствования народа, являющийся составной частью его культуры. И из этого описания и обобщения можно извлечь уроки на будущее, главным образом отрицательные: не надо делать так-то и так-то.

Это —  две причины того, что для одобрения экономической политики своим народом (а не зарубежными консультантами геноцида в отношении него), и мудрость и экономическая наука должны вырастать в культуре народного обществоведения.