Мёртвое озеро

Дюйм за дюймом я приподнимаю кейс и поворачиваю на другую сторону. Это занимает, кажется, целую вечность. Я молюсь, чтобы Грэм не понял, что я делаю. В машине царит плотный сумрак, на дороге снаружи темно. Но я вижу, как он поглядывает в мою сторону.

Ухитряюсь повернуть кейс, но под рукой у меня оказываются петли. Понадобятся еще два поворота, чтобы добраться до замка́, и мне хочется плакать, хочется кричать, хочется схватить рюкзак и огреть им Грэма по голове, но это не даст мне преимущества – не сейчас и не здесь, на этой пустынной дороге в этот дождливый вечер.

Я уверена, что он вооружен. Я уверена, что он может выхватить свой пистолет куда быстрее, чем я – свой. Если я не буду контролировать себя, если буду действовать на одних эмоциях, я проиграю.

А я должна переиграть этого маньяка.

Мы поворачиваем к Стиллхауз-Лейк. На озере сегодня ни одной лодки, почти во всех домах, мимо которых мы проезжаем, ярко горит свет, отгоняя темноту и монстров. На развилке у дома Йохансенов Грэм сворачивает влево. Мы проезжаем мимо их подъездной дорожки, и я вижу, как чета стоит на кухне с бокалами красного вина в руках и беседует между собой, расставляя на столе тарелки. Уютная жизнь абсолютно чужих мне людей. Нездешняя картина нормальной жизни, которая исчезает в следующий миг.

Мы едем дальше. Я вижу справа дом Грэма. Он неподдельно сельский – обширный фермерский дом без претензий на элегантность, в отличие от «модерна» Йохансенов, сверкающего во все стороны острыми стеклянными гранями. Дом Грэмов достраивали несколько поколений, и это заметно по разным оттенкам кирпича.

Перед домом припаркован еще один внедорожник, пара горных велосипедов и квадроцикл. На прицепе стоит средних размеров лодка, готовая к спуску на воду. Все необходимые принадлежности для мужчины, живущего в доме мечты у озера.

Мы проезжаем мимо его дома. Дорога становится неровной, машина подпрыгивает и чавкает колесами по грязи – гравийная отсыпка заканчивается. Я упустила свой шанс. Почему-то я думала, что он действительно остановится у своего дома, и я намеревалась выскочить из машины, спрятаться в темноте и пару раз пальнуть по огромным окнам Йохансенов. Это определенно заставило бы их позвонить в 911 – даже если б они не впустили меня в дом.

Но Грэм не останавливается, и я продолжаю поворачивать оружейный кейс. Быстрее. Еще один ничего не выражающий взгляд на мои шевелящиеся пальцы.

– Я высадил Сэма у гребня вон той гряды, – говорит мне Грэм. Лжец. – Дорога доходит только дотуда, но дальше начинаются охотничьи тропы, ведущие в гору. Вы хотите встретиться с его отрядом, правильно? Тогда это единственный путь. Извините за тряскую езду.

Я отлично понимаю, что этот человек играет со мной в игру. Голос у него теплый, негромкий и чуть-чуть довольный. В призрачном свете приборной панели я не могу разобрать точно, но думаю, что он слегка раскраснелся от своего успеха. Наслаждается этим, но пытается не показать. Это та часть игры, которая ему нравится: когда он уже обретает полную власть и контроль над жертвой, а та еще и не знает, насколько все плохо.

Но я знаю.

Мне остается лишь чуть-чуть повернуть кейс, когда машина подскакивает на большом ухабе, рюкзак дергается, и я выпускаю его из пальцев. «Боже, Боже, нет!» Все идет не так. Совсем не так.

Лэнсел Грэм тянется за рюкзаком, который застрял между нашими креслами. Подняв, кидает его на заднее сиденье, не говоря ни слова. Я вижу, что игра идет к концу. У меня почти не осталось времени. У меня не осталось времени, у меня нет пистолета, и, о Господи, он собирается убить меня и моих детей – и выйти сухим из воды.

Мне нужно действовать. Немедленно.

– У поисковых отрядов есть радиосвязь? – спрашиваю я, протягивая руку к полицейской рации, лежащей на консоли между креслами. – Нам, наверное, нужно уточнить, где именно…

Он перехватывает мою руку, и в течение секунды я думаю: «Вот оно, началось», – и начинаю искать варианты. Просчитываю действия за доли секунды: одна его рука на руле, другой он держит мою левую руку. Если перегнуться через консоль, я изо всех сил могу ударить его по яйцам: он сидит в расслабленной позе, ноги его раздвинуты. У меня будет по меньшей мере минута или две. Но что потом? Он – крупный сильный мужчина, и, я подозреваю, очень быстрый. Я не знаю, какой у него болевой порог, зато знаю свой. Если он намерен остановить меня, то будет сражаться изо всех сил. Мне нужно вывести его из строя достаточно надолго, чтобы достать из рюкзака пистолет, вставить магазин в рукоять и стрелять в Грэма, пока он не скажет, где мои дети. А потом снова стрелять, пока я не убью его с гарантией.

В стойке позади меня закреплен дробовик. Я вижу его краем глаза, он похож на длинный металлический восклицательный знак. Но я также вижу и замок, поблескивающий при каждом подскоке машины. Дробовик надежно зафиксирован на своем месте, он мне не поможет.

Я уже готова действовать, вложить в удар все свои силы, но тут Грэм отпускает мою руку и говорит: