Мёртвые воды Талой

– Мы, понимаем. А ещё мы понимаем, что дальше будет только хуже.

– Ладно, – Никита покрутил головой, хотел встать, но сел обратно.

– Кури здесь, – Вася открыл окно, правильно поняв гостя.

– Всю кухню мне провоняете!

– Один раз можно. Что «ладно»?

– Для начала, расскажи то, что смог понять про нашего вурдалака.

Василий тоже закурил, опёршись о подоконник.

– Дома его ждать смысла нет. Родственников у него не осталось, жены нет, его в дом просто некому пригласить. В склеп он точно не вернётся, он перестал быть местом упокоения. На кладбище у нас нет привычки склепы строить, там прятаться негде. Могу предположить только бесхозные дома на хуторе.

– И чем они отличаются от его дома?

– Сложно сформулировать. Мне кажется, его дом ещё не начал умирать. Бывшие хозяева в него душу вкладывали и его судьба ещё не решена. Как-то так.

Никита улыбнулся.

– Ну, вот, уже лучше. Какой-то план да наметился. Хотя, я и сам с этого начать предполагал – прочесать все постройки и подвалы на хуторе.

– Есть ещё одно предложение, – Василий сделал паузу и продолжил, – надо Ольге голову отрубить.

– Что?! Совсем сбрендил? – возмутилась Наталья, – Она вроде мёртвая по посёлку не бегает, никого не кусает. Мы её похоронили вообще-то.

– Это уже статья. Зачем ей голову рубить?

– Затем, что через два дня она встанет и придёт к Семёну. Думаю, Данил, или кто он там сейчас, именно этого и ждёт.

Никита погладил подбородок, прокашлялся, покачал головой.

– Нет, Вась, на такое я пойти не могу. Нет никаких доказательств, что Ольга тоже вурдалак. Мне и с Данилом ситуация не всегда однозначной кажется…

– Хорошо, время ещё есть.

Запел телефон Никиты и все трое посмотрели на него недобрым взглядом.

– Да, Саш. Блин. Точно? Понял. Ну так успокой её, расскажи что-нибудь про хитрых маньяков и как мы их быстро ловим. Прошлый же вернули. Нет, не могу я сейчас приехать, никак. Хорошо.

– Что там опять произошло?

– В «Новик-Ритуаль» снова гроб украли.

Наталья не выдержала и рассмеялась:

– Их товар пользуется спросом.

– Да, нашли себе фаната. Евгения Алексеевна там камеры на каждом столбе развесила. Красин разбил стеклопакет и унёс гроб.

– Кино какое-то. Ну и куда он с ним попёрся?

– Знать бы. Плохо то, что он как ляжет в свой гроб, так и будет в нём лежать неизвестно сколько времени. Я так понимаю, ему за продуктами ходить не надо и даже душ ему не нужен, – заметил Никита.

– Да, это проблема.

– Хорошо. Спасибо за завтрак, поеду организовывать мероприятия. Василий, ты если что накопаешь по вурдалакам, звони.

Этим же вечером друзья собрались дома у Семёна. Видео из больницы и салона произвело неизгладимое впечатление. Они все видели Даню мёртвым своими собственными глазами, а он после этого санитара покусал и ещё один гроб украл.

– Одно дело сбрендивший человек и совсем другое вурдалак, – сообщил Паша.

– Боишься? – улыбнулся Иван.

– Боюсь. А ты нет? Думаю, нам всем страшно.

Семён молчал. Хотя ему и предоставили множество доказательств, он всё равно не хотел верить в то, что Данил стал сказочным вурдалаком. Именно использование упырей всех мастей в поп культуре не давало разуму понять, кто они такие на самом деле и воспринять их реальность и опасность. Вампиры, оборотни, вурдалаки, зомби, прочая нежить, в фильмах и мультфильмах, комиксах, литературе преподносились благородными, культурными, милыми, смешными, жаждущими общения и развития. Просто они немножечко другие, а на самом деле они милахи. Вампиры заводили в кино детей, зомби отправлялись в путешествия, кладбищенские мертвецы устраивали праздники и свадьбы. Исчезла суть поднявшегося мертвеца, пропал страх перед кровопийцей. В сознании, вурдалак стал чем-то вроде персонажа из фильма про академию для нежити и демонов, который даже если и появится, будет либо смешным, либо дружелюбным, либо настолько же «опасным».

Тем временем, вурдалак был даже не опасным хищным животным, а много хуже. Поднявшийся из могилы мертвец, жаждущий крови живых людей, их жизни, самой души, который, сколько бы людей ни сгубил, скольких бы от Бога ни отвернул, всё равно, никогда не утолит свою жажду. Нежить нельзя запугать, с ней невозможно договориться, она не может любить или быть благодарной. Нежить не нуждается в удобствах и комфорте, её нельзя купить или подкупить, у нежити нельзя выторговать свою жизнь. Вечное проклятие. Смерть. Алчная, неотвратимая, холодная и пустая.

Вот та истина, которая ускользнула от сознания людей, но для этих четверых постепенно начала возвращаться.

– Может он в кому от переохлаждения впал, а в тепле очнулся, – наконец подал голос Семён.

– Да прекрати ты уже! Врачи по-твоему идиоты? Ладно, ты нас за дебилов держишь, но у них работа такая, их обучали этому. Да и полицейские, думаю, не пальцем деланые.

– И врачи ошибаются…

– Паша, забей пока, пусть остаётся при своём мнении. Через два дня он его поменяет…

Иван поднялся и вскинул руку:

– Слышали?

Ребята переглянулись, затихнув.

– Что? Я кроме наших воплей ничего не слышал, – прошептал Паша.

– Тихо! – зашипел Иван, – Второй раз уже слышу. Мерзкий звук такой…