Мёртвые Земли

Я втянула в себя воздух, вспоминая этот момент. Сейчас я мало что помнила, но отец говорил, что мне постоянно снились кошмары примерно до четырех лет. Я просыпалась и кричала, бормотала о молниях и матери. Эти сны никогда не были четкими, лишь водоворот красок и впечатлений.

– Тихо, Kicsim[35], – произнес он нежным низким голосом, – это просто плохой сон.

– Прости, папочка, – приглушенно сказала я в тот момент, когда моя маленькая копия уткнулась лицом в подушку.

– За что, lelkem?[36]

– Я убила мамочку. – Девочка душераздирающе заплакала.

– Нет-нет… это не твоя вина. Мама хотела тебя спасти ради меня, Kicsim. Она знала, что я не смогу жить без тебя.

Он пытался меня успокоить, но я рыдала. Отец низко запел народную песню, которую пела моя мать, когда была беременна. Так часто он пел мне убаюкивая.

Я бы прошел через Тису.
Лодка, лодка, но лодка.
Вот где живет голубь.
Вот где живет голубь.
Он живет в городе.
Красные розы, голубые незабудки, фиалки.
Растут в ее окне.[37]

Мгновенно я оказалась в другой комнате. В том самом коттедже, где жили мои родители. Я замерла, увидев, как отец, склонившись над столом, записывает что-то в дневник. Седина на его висках сказала мне, что прошло много лет, но он также напевал эту песню.

Кожу покалывало, когда я подошла ближе к нему и посмотрела через его плечо на то, что он писал. Бессмысленные буквы рассыпались по странице, время от времени отец поворачивал голову к окну, он опасался, что за ним следили.

Что его нашли.

У меня перехватило дыхание, когда отец пробормотал слова песни, ориентируясь на текст рядом с ним. А потом добавил последние символы: голубь, роза, незабудки, фиалки и лодка.

Сердце бешено забилось. Он рисовал то, что пелось в песне. Взял за основу песню, которую, по его словам, пела мне моя мать.

Что-то поменялось в моем видении, и я смогла разглядеть линию. Это были не слова, а цифры.

Координаты.

47°46’25. 18°59’06.

Отец написал еще несколько зашифрованных строк, затем резко дернул головой вверх, словно услышал шум. Он напрягся, отчего по моей коже пробежали мурашки. Что-то прошипев себе под нос, он захлопнул дневник. Бросившись к камину, он выбросил код-ключ в огонь. И сдвинув камень, спрятал дневник туда, где его обнаружила я.

Я ощутила страх и беспокойство отца, когда он натягивал пальто и доставал пистолет. Я хотела последовать за ним, чтобы посмотреть, что случилось… кто был там. Почему отец испугался? Но книга потянула меня назад.

– Нет! Прошу!

Я пыталась сопротивляться. Но книга легко выбросила меня в небытие, не позволив увидеть, что ожидало моего отца.

Книга дала мне ответ – ни больше, ни меньше.

Показала, как взломать шифр моего отца.

* * *

Я резко открыла глаза и со вздохом села, выбираясь из-под Уорика. Мужчина дернулся и напрягся – я разбудила его.

– А-а-а, – прокричал кто-то и шлепнулся мне на колени. Я натянула на себя простыню, прикрываясь. Моргнув, я увидела, как Опи пытается встать. – Черт возьми, рыбка! Предупреждай домового прежде, чем так делать. Я чуть не обделался! – Опи был в кожаном кружевном корсаже и стрингах, с ярко-красными губами и ирокезом на голове, везде сверкали блестки. Домовой нашел чем заняться у Китти.

Писк.

Я повернула голову и увидела Битзи, находящуюся между мной и Уориком на подушке с привычно вздернутыми пальцами. К ее голове была пристегнута анальная пробка, которая раскачивалась из-за негодования беса. На ее мордочке проглядывали блестящие полосы, а нижняя часть тела оказалась завернута в кожаный подгузник.

В тот момент я даже не могла сосредоточиться на их нарядах. Я вскочила с кровати, хватая одежду.

– Что случилось? – спросил Уорик.

– Я поняла…

– Что? – Он оперся на руку, наблюдая, как я одеваюсь, и потер нос. – Почему пахнет смазкой?

Пииииск? Битзи невинно огляделась по сторонам, она опустила уши и широко распахнула глаза, а затем указала на Опи.

– Это все она! – Опи указал на беса, качая головой. – Я просто намазался, чтобы согреть пальцы ног.

Писк! Писк! Писк! Она снова указала на Опи.

– Я не совал пальцы в уши рыбки!

– Что? – Я дотронулась до ушей, потирая их.

– Она шутит.

Опи взмахнул руками.

Битзи невозмутимо посмотрела на меня и покачала головой, говоря «нет, это не так».

– Серьезно, это отвратительно.

Плечами я потерла уши и дернулась.

– Клянусь, бес, – прорычал Уорик, – если эти костлявые пальцы приблизятся ко мне… я откушу их и буду использовать вместо зубочистки, а потом покажу тебе, где на самом деле должна быть та штука, что у тебя сейчас на голове.

– Уорик! – привлекла я его внимание. – Я знаю, как взломать шифр моего отца. – Я бросила ему штаны. – Вставай.

Он откинул одеяло и поднялся.