Мёртвые Земли

Повернувшись на бок и подоткнув под себя простыню, я схватила бутылку. Болела каждая мышца, мозг и тело превратились в желе. Но в то же время я никогда не чувствовала себя настолько сильной и живой. Словно жидкая сталь заменила мне кровь.

Я сделала глоток – казалось, к жидкости поднесли спичку и, вспыхнув, она опалила мои и без того горящие внутренности. Я покачала головой. Вернув Уорику бутылку, я наблюдала, как мужчина в очередной раз отпивает из нее.

Наша связь усилилась. Я ощущала, как двигаются нити, наматываются веревкой на катушку. Словно я приобрела еще одно чувство, такое же как зрение, обоняние, осязание, звук и вкус. Раньше оно маячило как бы на заднем плане. А сейчас проснулось и ожило.

Я чувствовала, как Уорик пытается вновь воздвигнуть стены, чтобы избавиться от этого всепоглощающего ощущения. В этот раз даже более рьяно, чем после нашего первого раза в Праге. Я понимала Уорика. И намеревалась сделать то же самое. И дело было не в интенсивности этого ощущения, а потому что это вполне нормальное желание.

Для таких, как мы, особенно для него, что-то такое интимное не являлось обычным или желанным.

– Мы устроили хаос.

Я облизнула губу, слизывая остатки виски и блуждая взглядом по сторонам. Кровать была сломана. Зеркало, чаша для умывания и картина разбиты вдребезги. Лампа уничтожена, одежда разбросана. Эта комната стала полем боя. Мы уничтожили ее.

– Китти будет зла на тебя.

Уорик молчал, сделав очередной глоток виски, он посмотрел на стену.

Прошло еще несколько секунд.

– В этот раз она и правда выгонит тебя.

– Прекрати эту светскую беседу, принцесса, – раздраженно сказал он, в очередной раз глотнув из бутылки, и протянул ее мне, – что, черт возьми, это было?

Я не знала, что сказать, поэтому ответила:

– Мы.

Пожав плечами, я выхватила у него бутылку и отпила из нее. Другого ответа я придумать не могла. Как можно объяснить то, что наша связь стала крепче? Все эти видения, призраки, идущие на зов, да просто тот факт, что мы можем проникать друг в друга и перемещаться в прошлое.

– Мы, – фыркнул Уорик. Он откинул голову на спинку кресла, погрузившись в свои мысли.

Между нами существовала крепкая связь, но в реальности я мало что знала об Уорике. Я была в курсе того, как он умер, видела его сестру и племянника, знала, что его мать проститутка, а он вырос в публичном доме. Мои щеки порозовели. Обидев Рози, можно сказать, что я оскорбила и его мать тоже.

Я нащупала дырку в потертой простыне.

– То, что я сказала… не это имела в виду. – Я прочистила горло. – Меня охватила злость. Хотелось ударить побольнее. Извини.

– Брексли Ковач признает свою неправоту? – Уорик сделал еще глоток коричневой жидкости.

Я дернула губой.

– В отношении тебя? Нет, ты заслужил мой гнев, придурок. – Он фыркнул. – Но вот она… нет.

– Вот такие, как ты, заставляют их в это верить. – Он повернул голову к окну. – Вот так и пошатывается ценность подобных женщин в этом мире: то, как с ними обращаются. Никому нет дела до убийцы шлюхи. Она сама виновата, верно? Поставила себя в такое положение… в то время как те, кто находится у власти, принудили их к такой жизни. Отобрали все, и единственный способ для таких женщин – продавать свое тело, чтобы прокормить детей. Или получить респектабельную работу на фабрике? Работать в девять раз больше, убивая себя ежедневно за копейки. Этот мир испорчен и перевернут.

Уорик говорил ровным тоном, но я слышала в его тоне отголоски гнева и разочарования.

– Ты упоминал, что родился в борделе, а мать умерла, когда тебе было десять, верно?

Он хмыкнул, соглашаясь.

– Что произошло дальше? Ведь ты был просто ребенком.

Уорик долго молчал, и я уже решила, что он не станет отвечать, но мужчина сделал очередной глоток и шумно выдохнул.

– Я никогда не был ребенком, я не имел такой роскоши. Я заботился о внебрачных детях других женщин в борделе. К шести уже воровал еду, лекарства и деньги, чтобы мы могли выжить. Когда появилась моя сводная сестра, на мои плечи легло больше ответственности. Когда умерла мать, сестра была совсем маленькой. Одна женщина забрала ее на воспитание, но я ей не был нужен. Слишком одичавший и взрослый. – Он выдохнул, сделав очередной глоток. Я молчала. Выпивка развязала ему язык, что казалось редкостью.

– Я был быстр и ловок, поэтому процветал на улицах, собрал банду таких же осиротевших, никому не нужных неудачников. Там и познакомился с Эшем и Яношем (Китти). Мы были неразлучны, наши таланты дополняли друг друга. Когда мы стали подростками, то уже вовсю хозяйничали на улицах, контролируя наш район города. К двадцати мы держали в своей власти весь город. Но вместе с властью появляются и враги, которые хотят отнять эту власть. Нас постоянно пытались убить, времена изменились, эта страна оказалась в руках человеческих диктаторов, поэтому мы уехали. Путешествовали по миру, сражались в войнах и поддерживали друг друга в трудное время. Вернувшись, мы обнаружили, что старые и новые враги желали убедиться, что мы не найдем места в этом мире, либо хотели использовать нас ради достижения своих целей.