Мир Азриэля. Песнь ласточки (СИ)

— Монстры должны держаться рядом, особенно после всего, что случилось, — только и ответил он, смотря, как на губах девушки проявляется дрожащая улыбка, а прохладные слёзы, капля за каплей, спадают на её руки, застревая в её рыжих волос и сверкая в пламени огня. И он протянул руку, осторожно смахнув показавшуюся ему такой тёплой слезу с её щеки, вспомнив, как точно такие же ронял при виде гибели отца. После он не плакал — не мог себе позволить вновь показать эту слабость, но эти слёзы… они не были признаком слабости. Они были совершенно другими.

Мария впервые не вздрогнула от его прикосновения, подавшись вперёд и коснувшись щеки его прохладного плеча, жмуря глаза и вздрагивая всем телом. Слёзы, которые она сдерживала всю жизнь, вдруг дали о себе знать, окрашивая рубашку Виктора в тёмные горячие капли. Он не поднимет её на смех, он не отвернётся от неё и не сморщится при виде её слёз. Он всё понимает. И от этого становилось спокойней, но вовсе она перестала дрожать когда еле тёплые руки осторожно, словно боясь причинить ей боль, невольно прижали к себе, а затылок опалило горячее прерывистое дыхание. Сердце странно ударило по рёбрам, заставив расслабиться и наконец-то почувствовать себя в безопасности, вдыхая этот почти что выветрившийся запах пепла, смешенный с лесом, с ветром, со свободой. Она расслабилась, даже не заметив, как задремала.

Виктор ещё долго просидел у постепенно догорающего костра, ощущая чужое тепло, и не собираясь расставаться с ним. Ещё никто и никогда не дарил ему этого тепла, никто не смел к нему прикоснуться, боясь развеяться прахом от Тьмы, что растворилась в его крови. Даже отец… но не эта девушка. Она не боится его, не боится Тьмы внутри, и не боится этого холода. И она единственная, до кого он может дотронуться не боясь, что та рассыплется пеплом.

Его взгляд упал на зарывшуюся в листву книгу и, осторожно взяв её в руку, он долго всматривался в старую потрёпанную обложку. Да, эта та самая книга, которую ему показали иномирные зеркала. Всё сбывается, и ход истории идёт совершенно в другом направлении, и всё из-за одного человека, которому он всё ещё должен… что это, шутка судьбы или спланированный до мелочей сюжет? Как бы там ни было, но что-то явно пошло не так, как должно на самом деле…

Глава 21. Мерцающий лес

Какое-то неяркое голубоватое свечение било в глаза, заставляя жмуриться и лишь сильнее прижиматься к холодной ткани, ощущая чужое еле заметное тепло на своей коже. Впервые Мария не хотела раскрывать глаза, вдыхая пряный запах вереска и пепла, чувствуя, как шею колют многочисленные старые иголки сосен, и как ветер что-то шепчет наверху. И всё же это свечение словно с каждой минутой всё усиливалось и усиливалось, нагоняя странный призрачный холод и заставляя недовольно жмуриться.

Наконец, не выдержав, девушка всё же раскрыла глаза, удивлённо выдохнув и не сводя взгляда с Виктора. Его лицо было настолько близко, что Мария с замиранием сердца рассматривала эти ровные и настолько спокойные черты лица, что было уже плевать на эту странную близость, на эти прижимающие к себе руки, лишь сердце почему-то невольно сжималось, а с губ слетал спёртый, нерешительный воздух. Странно, но она не смела даже пошевелиться, чувствуя на лбу тёплое чужое дыхание, а на спине прохладные обжигающие пальцы. Разум почему-то затуманился, не замечая вокруг голубого свечения, освещающего их лица и одежду, а когда всё же Мария сумела отвести взгляд от лица Виктора, нерешительно замерла. Свет лился из самих, испещрённых различными рунами, деревьев, из серебряных иголок, из камней, озаряя все нежно-голубым свечением с лиловыми и изумрудными бликами, словно выглянувшая из-за туч луна вдруг решила подарить свой цвет всему, что только видела. Даже Дракара это не обошло стороной — по его чёрствой шерсти пробежали все различные руны, озаряя всё небесным свечением и заставляя того лишь мотать головой, разглядывая налившиеся серебром копыта.

— Виктор… — осторожно дотронувшись до плеча юноши и всё ещё не сводя взгляда с высоких крон неуверенно прошептала девушка, осторожно пристав и поражённо оглядываясь по сторонам. — Виктор! Проснись ты уже!

Он вздрогнул, резко раскрыв глаза и сев, да так и замер. Его взгляд вспыхнул насыщенным янтарём, что удивлённо осматривал изменившийся лес, и только после, взглянув на Марию, вдруг отстранился. Неуверенно спрятав руку за спину, Вик всё же поднялся, отряхивая прилипшие к ногам тускло-серебристые иголочки и всё ещё оглядываясь по сторонам, прежде чем так и замереть, смотря на девушку.

— Что? — не поняла та, кинув взгляд на свои руки и невольно вскрикнув, смотря, как кожа покрывается сотнями изумрудных линей, тускло светящихся в темноте, когда в волосах вспыхивают золотистые пряди. — Вот чёрт, что это ещё за…