Мир без Людей

Разъяренный Ким ударил ногой по столу. Он был зол сам на себя, что из-за своей невнимательности, чуть не расстался с жизнью.

— Джон! — крикнул я. — Пойдем вниз, тут лестница! Проверим камеры, может в нашем отряде будет пополнение!

— Во-о-о! Это другое дело!

— Тая!

— Да?

— Осмотритесь здесь! Будьте готовы к выходу при нашем возвращении!

— Хорошо!

Выбив ногой, дверь и сорвав электронный замок, мы с Джоном спустились на цокольный этаж, где располагались камеру полицейского управления.

— Что за вонь? — закрывая рукавом нос, продолжал идти вниз по лестнице.

— Похоже, чем-то горелым пахнет.

Выглянув из-за угла, Джон первым вошел на этаж.

— Тут чисто, — зажав ноздри пальцами, сказал он. — Но воняет, капец!

— Давай быстро осмотримся и уходим, иначе — задохнемся!

Вдоль коридора располагались камеры различного формата и размера. Цокольный этаж был больших размеров, без излишеств, представляя собой холодную обитель для правонарушителей, которых было не так много в современном, высокотехнологичном обществе. Но при всем этом, камеры не пустовали, в них периодически помещали людей, для острастки или, по протоколу содействия соседним полицейским управлениям. В основном, это были управления из городов низшего уровня, где преступность была на порядок выше.

В нос продолжал бить едкий запах гари, тлена, перегнившей, сожженной плоти. Пройдя несколько поворотов, мы зашли в небольшое ответвление, откуда доносился еле слышимый стон и более резкий запах. По обе стороны от нас продолжали, располагается камеры, где вместо решеток были металлические двери. Электронный замок показывал, что двери в камеру были открыты. Подходя ближе, я осторожно приоткрыл дверь, не опуская винтовку.

— Тьфу, бл… — отвернувшись, закашлялся и плюнул на пол, зажав ноздри пальцами. — Мать вашу, что за хрень?!

Внутри камеры, в разных местах, лежало несколько человек. Их тела были сожжены так же, как и вся, не многочисленная, мебель.

— Что там? — спросил Джон, стоя рядом.

— Заживо сожженные арестанты…

— В других камерах, похоже, тоже самое — вонь и чернь!

Захлопывая дверь камеры, неподалеку, в конце коридора, послышался слабый, обессиленный, жалобный писк:

— Помоги-и…те… Сюда-а-а…

Голос был женский, тихий, практически безжизненный.

— Идем! — хлопнув по плечу Джона, я побежал к камере, откуда доносился голос.

Дверь был закрыта. Схватившись за ручку, я попытался открыть. Схватившись обеими руками, изо всех сил тянул ее на себя.

— А-А-а-а! Черт! Джон! Помоги!

Бросив дробовик на пол, Джон тоже схватился за ручку, упираясь одной ногой в стену.

— Да! Пошла! — стиснув зубы, прошипел он.

Со скрипом и неимоверным трудом, мы сумели приоткрыть дверь, которая была в несколько раз толще предыдущих. Внутри темной камеры, по центру, располагалась лампа, освещая лишь небольшую область под собой.

— У меня все мышцы забились, — сказал Джон, поднимая дробовик. — Что там внутри?

Я двигался не спеша к центру камеры, где находилась, еле дышащая девушка. Руки девушки были выгнуты назад, практически под углом в девяносто градусов. Запястья связаны между собой, а фиксировали руки веревки, которые при помощи лебедки были вывернуты максимально сильно. Ноги девушки были выпрямлены и сильно тряслись. Согнуть их в коленях она не могла, так как это сделать ей не позволял зафиксированный плечевой сустав. Стояла девушка обеими ногами на битом стекле, а к ее лодыжкам были привязаны тяжелые грузы. Подходя ближе, я все более тщательно всматривался в нее и ужасался, тому, что с ней сделали: на шее был металлический ошейник, через который шли две веревки, привязанные другими концами к большим пальцам ног. Лицо девушки было в порезах, так же как грудь, живот, бедра, голень. Спина была вся в рубцах от хлестких ударов термоплетью, некоторые ногти, на пальцах рук, отсутствовали.

— Джон, помоги! — крикнул я ему, махнув рукой.

Найдя рукоять лебедки, я немного ослабил фиксацию девушки, постепенно полностью освобождая ее плечевые суставы от вывернутого состояния. Тяжело дыша, девушка рухнула Джона.

— Блин, мать вашу! — выпучив глаза, он аккуратно держал ее на руках, присаживаясь на пол, отстегнув ошейник.

— Спасибо… — тихо бормотала девушка, не в силах открыть глаза.

— Джон, держи! — найдя в углу какую-то одежду, я бросил ему.

Укрыв ее, он продолжал смотреть, слегка шлепая девушку по щекам.

— Вы живы? Идти сможете?

— Да…

— В сознании, — сказал я, вытаскивая из угла мешок, — это хорошо. Надо ее на свежий воздух!

— Отличная мысль! — закинув одну руку себе на плечи, Джон, взяв на руки девушку, пошел к выходу. — Парень, возьми мой дробовик!

— Хорошо! Иди, я догоню!