Мир без милосердия

— Да, я имею в виду мистера Мильбена. — Собеседник Роуза насторожился при последнем вопросе, боясь сказать лишнее. — Несколько дней назад мы имели удовольствие разговаривать с ним, и он изложил условия...

— Вы что-то путаете! Какой юрист? Какие условия? — Дональд удивленно смотрел на административного директора.

Тот понимающе улыбнулся в ответ, как бы давая понять, что оценивает столь искреннее удивление, изображенное Дональдом.

— Я действительно просил Мильбена узнать кое-какие детали юридической стороны дела, поскольку, признаться, не очень силен в юриспруденции. Но...

— О мистер Роуз! Стоит ли об этом говорить?! Давайте лучше перейдем к делу. Мы прекрасно понимаем, что вы обладаете материалом, который может сыграть решающую роль в исходе процесса. Мы заинтересованы в этой информации. Но сумма, названная мистером Мильбеном, — он картинно развел руки, — для нас весьма обременительна. Нет никакой гарантии, что клуб проиграет процесс. И тогда к возмещению, которое мы должны будем выплатить клубу, прибавится сумма вашего гонорара и судебных издержек. Если бы мы смогли найти приемлемое компромиссное решение...

Дональд сидел, обескураженный поворотом разговора. Он толком ничего не мог понять, кроме одного, — Стен был здесь и торговался с фирмой от его, Роуза, имени.

— Но это ошибка, — растерянно сказал Дональд. — Я никогда не поручал Мильбену вести подобные переговоры.

Белл опять картинно развел руки.

— Я не собирался и не собираюсь торговать никакими данными. Я вообще не имею корыстных намерений, выступая против процесса. Это было бы кощунством. Единственная цель моего приезда — посоветоваться с вами, как убедить общественность, что подобный процесс не может иметь места в нашем цивилизованном обществе.

— Я понимаю вас, мистер Роуз. Вы можете не беспокоиться. Даже если мы не найдем общего языка, обещаю, что наши переговоры никогда не выйдут из этих стен и ими никто, и в первую очередь президент «Манчестер Рейнджерс», не сможет воспользоваться в борьбе против вас.

— Да вы ничего не поняли! Вы по-прежнему считаете, что я собирался продавать вам какую-то информацию?

— Конечно. И не вижу в этом ничего плохого. Это ваш труд. А всякий труд достоин оплаты. Только надо уметь найти покупателя. Вам это удалось, мистер Роуз. Осталось лишь договориться о частностях.

— О каких частностях? Вы все сошли с ума!

— Возможно, мистер Роуз, — спокойно согласился Белл, пропуская мимо уха резкую реплику Роуза, — но мы хотели бы вас предупредить, что не потерпим никакой двойной игры. Если мы убедимся в этом, то немедленно известим прессу, что вы, пользуясь своей осведомленностью, пытались, ну... мягко говоря, совершить бесчестную сделку.

«Вот куда он клонит! Боится, что я переметнусь к Мейслу. Даже если я расшибусь в лепешку, он не поверит в искренность моих намерений».

Он смотрел на представителя БЕА, и странная улыбка блуждала у него на губах. Белл оставался все тем же корректным чиновником. Никакие крутые повороты в разговоре его, казалось, не волновали.

— Впрочем, мне поручено советом директоров поставить вас в известность: если вы будете себя вести столь же активно в отношении процесса, как и раньше, то независимо от результатов наших сегодняшних переговоров на ваше имя в Национальном банке будет положена сумма, равная четверти той, которая была запрошена мистером Мильбеном за информацию.

Дональд даже застонал от ярости. Но сдержался. И, холодно попрощавшись, вышел.

И сейчас, сидя в вагоне «Золотого каледонца», бегущего в Манчестер, он с мучительным стыдом переживал нелепый разговор в БЕА.

«Кто знал, что такой удар в спину может нанести Мильбен? Ну, негодяй!.. Получается, что я затеял все это ради собственного барыша! О, проклятье! Вот, Дункан, и я тебя продал за тридцать сребреников! А ты думал, что Дональд порядочный парень, что ему можно верить! Кому теперь можно верить?! Ничего, мы еще с тобой поговорим, великий юрист!»

Но сколько ни бодрился он, думая о бессмысленности поездки — туман, трехдневная бездеятельность, постыдный разговор, обернувшийся так неожиданно против него, — на душе скребли кошки.

37

Дональд долго готовился к разговору с Мильбеном. И не его вина, что разговора не получилось.

Он вошел в кабинет Стена без предупреждения, без стука. Мильбен сидел и писал.

Неизвестно, что выражало лицо Дональда, но Мильбен, взглянув на него, сначала побледнел, а потом залился краской. С трудом овладел собой. Изобразив на лице подобие улыбки, встал, тряхнул рыжим чубом и пошел навстречу Дональду, еще издали протягивая руку.

Дональд остался стоять у дверей. Стен сделал очередной шаг навстречу Роузу уже по инерции.

Не выпуская шляпы, зажатой в левой руке, Дональд коротко, не размахиваясь, ударил Стена в розовый подбородок. Ударил так, как когда-то бил по груше, увлекаясь боксом. Стен не упал и не отлетел. Он просто попятился назад, лихорадочно ища руками точку опоры. И присел в углу. Затем взялся за стол и медленно поднялся.