Мир без рака. История витамина В17

В Италии это профессор Этор Гвидетти, доктор медицинских наук из университета Туринской военно-медицинской школы. Доктор Гвидетти говорил перед конференцией Международного союза против рака, проведенного в Бразилии в 1964 г. и показал, как его использование амигдалина на безнадежных раковых больных вызвало разрушение широкого разнообразия опухолей, включая опухоли матки, шейки матки, прямой кишки, и груди. «В некоторых случаях, — он сказал, — мы наблюдали быстрое исчезновение неопластических новообразований, напоминавших цветную капусту.» Он сообщил, что, прописывая амигдалин пациентам с раком легкого, он был «способен наблюдать, при помощи рентгена, регресс неоплазмы или метастаз». После речи Гвидетти, из аудитории поднялся один американский доктор и заявил, что амигдалин был исследован в Соединенных Штатах и его признали бесполезным. Доктор Гвидетти ответил:

«Меня не интересует, что было признано в Соединенных Штатах. Я просто сообщаю о результатах работы в своей собственной клинике.»

В Бельгии это профессор Джозеф Х. Маисин, сэр, доктор медицинских наук из университета Лёвен, где он был директором института рака. Он также являлся президентом Международной лиги против рака, который проводит Международный раковый конгресс каждые четыре года.

И в Соединенных Штатах имеются такие уважаемые врачи как доктор Дин Берк из Национального института рака; доктор Джон А. Mоррон из Медицинского центра Джерси; доктор Эрнст Т. Кребс, младший, кто разработал амигдалин; доктор Джон А. Ричардсон, храбрый врач из Сан-Франциско, бросивший вызов запрету правительства на использование амигдалина в клиниках Соединенных Штатов; доктор Филип Е. Бинзель, младший, врач в вашингтонском окружном суде, штат Огайо, который использовал амигдалин в течение более чем двадцати лет с невероятным успехом; и многие другие доктора из более чем двадцати стран мира с одинаково безупречными репутациями.

Большинство из этих практиков независимо друг от друга сообщают нам, что пациенты, как правило, испытывают некоторые важные побочные эффекты. Это нормализация кровяного давления у гипердинамичных пациентов, улучшение аппетита, увеличение уровня гемоглобина и количества красных кровяных телец, устранение неприятных запахов (которые часто наблюдаются на последних стадиях рака), и прежде всего, облегчение боли. Даже если пациент начал терапию амигдалином слишком поздно, чтобы спасти себя, этот последний эффект сам по себе является актом милосердия.

Но нельзя делать такой вывод, что единственная ценность амигдалина состоит в том, чтобы улучшать качество жизни пациента, поскольку он все равно безнадежен. Продление жизни — великая награда для многих пациентов. Доктор Бинзэль в своей книге «Жив-Здоров» сравнил долгосрочную статистику выживания лечившихся у него больных раком с уровнем выживания тех, кто проходил ортодоксальные терапии. Его исследование включало в себя 108 пациентов с 23 различными типами рака. Вот что он сообщает:

«Это означает, что из 108 пациентов с метастатическим раком, в течение 18 лет, 76 из тех пациентов (70,4 %) не умерли от своей болезни. Даже если я признаю, что 9 пациентов, которые умерли от „неизвестной причины“, действительно умерли от рака, я все равно имею 62,1 % (долгосрочное выживание). Если мы рассматриваем только тех пациентов, которые прожили пять лет или более, это означает, что мои результаты на 287 % лучше тех, о которых сообщает Американское общество рака в случаях метастатического рака при лечении одними „ортодоксальными“ методами.»

Следующий график, взятый из книги доктора Бинзэля, показывает разницу между пищевыми и обычными терапиями.

Первичный рак имеет в виду пациентов только с одним местоположением рака. Метастатический рак имеет в виду пациентов, рак которых распространился по многократным местоположениям.