Мир без рака. История витамина В17

Тем временем, число возвращенных к жизни больных раком, возносящих хвалу амигдалину, продолжала расти. Эти пациенты и их семьи создали местную массовую организацию под названием «Комитет по свободе выбора в терапии рака». Несколько сотен ее представителей по всей стране проводили общественные встречи и пресс-конференции, и представили свои доказательства перед государственными законодательными комитетами, призывая к легализации амигдалин. Так или иначе, этим людям нужно было отвечать.

Таким образом, в 1978 г. Национальный институт рака начал еще одно исследование, чтобы разоблачить это движение. Отобрано было девяносто три случая рака, в которых медицинские отчеты указывали, что амигдалин был эффективен. Отчеты были представлены группе из двенадцати специалистов для оценки. Туда были также примешаны случаи, связанные с традиционной терапией, и группе не сообщили, в каких случаях какими методами велось лечение. Суждение могло базироваться только на общих результатах. NCI просеял случаи амигдалина и отверг большинство из них, и таким образом группе позволено было рассмотреть только двадцать два случая.

Как можно оценить успех в лечении рака? Действительно ли это – продолжительность жизни? Качество жизни? Чувство благорасположения и отсутствия боли? Способность нормально функционировать в ежедневной жизни? Все это критерии, используемые докторами, которые применяют пищевую терапию. Их меньше интересуют размеры опухоли, потому что, как уже было оговорено, они знают, что большинство опухолей – это смесь злокачественных и мягких клеток, и большинство опухолей имеет только маленький процент раковых клеток. Если амигдалин удаляет на 100 % рак пациента, его опухоль может уменьшиться только на 5 % или 10 %. Но кого это заботит? Пациент снова вернулся к жизни. Опухоль – не болезнь, она только признак болезни.

Ортодоксальная медицина, с другой стороны, полностью сосредоточена на опухоли. Для большинства онкологов опухоль и есть рак. Если они удаляют ее хирургическим путем или сжигают ее, они счастливо объявляют пациенту: «Хорошие новости. Нам это удалось!». Они даже показать вам эту опухоль, но как они покажут вам то, что вызвало эту опухоль? И в процессе своего лечения не перемещают ли они злокачественные клетки, заставляя их мигрировать по всей системе циркуляции в организме с тем только, чтобы эти клетки по-новому обустраивались в других частях тела? Не в этом ли причина, что очень многие раковые больные умирают от раковых метастаз в других частях тела спустя всего несколько месяцев после того, как они выслушали эти смехотворные слова: «Нам это удалось!»?

В любом случае, практики амигдалина всегда предупреждали, что сокращение размера опухоли является наименее значимым из всех критериев успеха. Так какой же первичный критерий был выбран NCI? Размер опухоли, конечно. Мало того, что это снова приводило к ортодоксальному взгляду на рак, это также искажало результаты в пользу методик типа радиации и химиотерапии, которые показывают эффект сокращения опухоли более явно, чем амигдалин. Живые и здоровые пациенты с опухолью, уменьшенной всего на 15 %, были классифицированы как провал. Больной и умирающий пациент с уменьшеньем опухоли на 60 % рассматривался как успешно вылеченный.

Несмотря на всю перетасовку колоды, вот что обнаружила эта группа: среди рассмотренных случаев по амигдалину двое пациентов имели полный регресс (полное исчезновение опухоли), четверо имели частичный регресс (более 50 %), девять пациентов были «стабилизированы» (опухоли прекратили расти), и трое «увеличили интервалы между проявлениями болезни». Другими словами, 18 из 22, или 82 %, имели положительный результат – и это используя размер опухоли как единственный критерий. Есть очень немного «одобренных» антираковых препаратов, которые могут продемонстрировать такие хорошие показатели.

Но ни один из этих воодушевляющих случаев ничего не изменил. Официальное сообщение NCI гласило: «Эти результаты не позволяют сделать никаких определенных заключений в поддержку антираковой активности амигдалина». Формулировка блестяще вводила в заблуждение. Никто не ожидал «определенных заключений» от единственного исследования. Но весьма хорошо было бы услышать честное и полное сообщение по поводу результатов анализа. Однако, тщательно продуманное утверждение создавало впечатление, что амигдалин еще раз провалил все научные тесты. Слова использовались, чтобы не сообщить, но запутать.