Мир без России? К чему ведет политическая близорукость

Не исключено, что в Вашингтоне, впрочем, как и во многих других столицах западных стран, рассматривали создание Содружества Независимых Государств лишь как стремление найти цивилизованную «формулу развода» для бывших республик СССР. Однако с СНГ связывалась и другая задача: интеграция этих республик в новую структуру, призванную сохранить в первую очередь общее экономическое пространство. Ценность этой идеи была несомненной, так как новые независимые государства были в советском прошлом переплетены друг с другом тысячами экономических связей, разрыв которых угрожал их благополучию. Но жизнь распорядилась по-другому. Неоднократно откладывались планы образования зоны свободной торговли. Идея таможенного союза поддерживается, и, главное, проявляется готовность к созданию для этого наднациональных структур пока только Россией, Казахстаном и Белоруссией. СНГ, как было задумано, не стало объединением государств с единой волей его участников сохранить и развить многостороннее сотрудничество. Этому помешало многое: и различия в социально-экономических уровнях стран, вошедших в Содружество, и разное отношение их лидеров к необходимости политических и экономических реформ и в силу этого разной степени заинтересованности руководства этих стран в развитии и углублении интеграционных процессов в СНГ.

Не могло не повлиять наразвитие событий на пространстве Содружества, что вскоре после его образования резко обострились конфликты – армяно-азербайджанский по поводу Карабаха, грузино-абхазский и грузино-южноосетинский, Молдавии с Приднестровьем. Все эти конфликты переросли в стадию вооруженных столкновений. Начались настоящие войны. К отдельным вооруженным столкновениям, хотя не дошло до войн, приводили обостряющиеся отношения Узбекистана с Таджикистаном, а также с Киргизией. В такой ситуации Россия считала своей основной задачей положить конец вооруженным действиям на пространстве Содружества. Это удалось сделать не без труда, напряжения всех сил, и в этом на тот момент была главная заслуга Российской Федерации.

Россия старалась не только остановить кровопролития, но и привести к мирному разрешению возникших конфликтов, спровоцированных силами, которые после краха СССР получили вместе с независимостью свободу рук в осуществлении своих националистических или шовинистских замыслов. Тбилиси и Сухуми еще в бытность мою министром иностранных дел предлагалось подписать договор, главная идея которого заключалась в принятии двумя сторонами формулировки «согласие жить в общем государстве в границах Грузинской ССР на 1 января 1991 года». Принятие этого положения означало фактическое признание территориальной целостности Грузии. Термин «общее государство» отличался от «единого государства», что открывало путь к его федеративному или конфедеративному устройству. Естественно, что эта формула сопровождалась целым рядом положений, которые могли гарантировать широчайшие права Абхазии как части общего государства – право отклонить любые законы грузинского парламента, неприемлемые для Абхазии, сохранение вооруженных сил в виде войск МВД, свобода в заключении экономических, культурных и политических (кроме дипломатических) отношений с другими странами и так далее и тому подобное.

Мне удалось уговорить Сухуми на начало абхазо-грузинских переговоров по этой схеме, но грузинское руководство тех времен не согласилось, требуя предварительной договоренности о единой конституции. Не помогли разъяснения, что главным конституционным актом будет совместно подписанный мирный договор между двумя сторонами, находившимися в войне друг с другом, и обеим сторонам нужно будет привести в соответствие с этим актом свои конституции. Тбилиси тогда, к огромному сожалению, отверг возможность продвинуться в урегулировании с Абхазией.

Не помогло даже то, что в августе 1997 года я привез президента Абхазии Ардзинбу в Тбилиси. Дело было нелегкое. Сначала пришлось уговаривать Ардзинбу, который дважды посещал меня в Сочи во время моего отпуска. Может быть, помогло и то, что он был научным сотрудником Института востоковедения и встречался со мной в то время, когда я возглавлял этот институт. Ардзинба был объявлен в розыск грузинской стороной и не был уже семь лет в Тбилиси. Дав согласие на полет туда в самолете министра иностранных дел России и под гарантию его безопасности (предварительно я говорил по телефону с Э.А. Шеварднадзе), не лишенный юмора, он сказал мне: «Мама спрашивает, брать ли теплые вещи?» Так или иначе, но в Тбилиси состоялась встреча Ардзинбы с Шеварднадзе, которая не дала результатов.