Мир богов. Книга 2 (СИ)

«Не может быть! Лотико не виноват! Мой мальчик просто не знал, во что он ввязывается!» — потрясённая до глубины души миссис Фьюстер положила волшебное зеркало на мраморную столешницу и с бессильным видом уронила руки на колени. Подслушанный разговор вызвал у неё такое отчаяние, что она едва удержалась от превращения в гарпию. Наружу рвался вопль горя, но она переборола себя и раненой птицей заметалась по комнате.

Немного успокоившись, миссис Фьюстер села и начала искать выход. Вот только его не было. Она понимала, что Лотико слишком уж насолил Золотому императору и на прощение даже нечего надеяться. «На этот раз не будет Тартара, он полностью уничтожит моего мальчика, — горестно подумала она. — Отец прав, нам поможет только чудо… Сирин!»

При виде дочери, которая взлетела на спину Василевса и тут же исчезла, демиург облегчённо вздохнул. «Слава Создателю! Может, Аэлла сумеет вымолить прощение у Золотого императора».

Пан, который не видел отъезда жены, тем не менее почувствовал перемену в настроении Хаоса.

— Отец, вы нашли выход? — спросил он с робкой надеждой на лице.

Приступ гнева прошёл, и Пан вновь превратился в того, кем он был всегда, а именно в наивного мечтателя, далёкого от житейских бурь и семейных треволнений.

— Поживём-увидим, — холодно отозвался Хаос и взял внука под руку. — Идём, малыш, нам нужно составить план дальнейших действий, — взгляд демиурга потеплел. — Особенно не переживай! Мы обязательно что-нибудь придумаем. Золотому императору будет не просто уничтожить нашу семью.

— Что?! — подпрыгнул Пан, не ожидавший такого поворота судьбы. — Думаете, Золотой император способен убить всю нашу семью?

— На его месте я бы поступил именно так, — демиург повернулся к козлоногому красавцу, идущему позади, и с ледяной насмешкой глянул на его растерянное лицо. — Не расстраивайся, Пан! Твоя жена, как всегда, примет удар на себя и прикроет твою задницу.

Осознав, что несправедлив к зятю, он несколько мягче добавил:

— Сейчас вся надежда на Аэллу. Если она не утихомирит Золотого императора, то да, тогда нам всем крышка.

— Понятно.

С расстройства Пан потянулся было к флейте, но передумал и снова положил её в холщовую котомку, висящую у него на плече. Извечный бродяга, он всё своё носил с собой и в любое время был готов пуститься в путь.

Когда Хаос и Лотико ушли вперёд, Пан развернулся и побрёл в противоположную сторону. Это не было бегством. Бог дикой природы и покровитель пастухов не был воином, но и трусом он тоже не был. Если такое случалось, то Пан встречал опасность лицом к лицу и, как правило, ему удавалось утихомирить противника, не прибегая к грубой силе. Вот только сейчас был не тот случай. Пан уже имел дело с Золотым императором и знал, что с ним шутки плохи. Однажды Аэлла уже вымолила ему прощение, но его собственная провинность не шла ни в какое сравнение с тем, что сделал Лотико.

Терзаемый страхом и виной за своё бессилие Пан побрёл куда глаза глядят. Несмотря ни на что он не верил, что Золотой император настолько кровожаден и мстителен, что способен убить их за компанию с Лотико; тем не менее он не исключал такой вариант. Вопреки мнению Хаоса, собственная судьба волновала Пана куда меньше, чем судьба сына и жены.

Ноги сами привели его к любимой скале, расположенной на границе поместья, и он, взобравшись наверх, сел на каменный выступ, похожий на громадный стул. Раньше это был трон короля троллей и располагался на макушке самой высокой горы, пока миссис Фьюстер в гневе не метнула её в мужа.

Некоторое время Пан с грустью смотрел на бушующую реку, а затем достал флейту и с нежностью прижал её к щеке. «Радуйся, Сиринга[38], скоро я умру, и ты навсегда избавишься от меня», — шепнул он возлюбленной, чья душа до сих пор жила в пожелтевших тростниковых трубочках. Отчего-то нимфа не обрадовалась его предстоящей кончине и заплакала так горько, что довела до слёз самого музыканта.

Пока Пан музицировал, находясь в тоске и печали, а демиург и Лотико разрабатывали планы по обороне поместья, миссис Фьюстер тем временем добралась до Вечерней Звезды. Благо, что буря стихла, небо посветлело, и вскоре солнце с весёлым изумлением рассматривало себя в громадной луже, в которую превратилась подвластная ему земля.

В нарушение правил приличия, которые предписывали входить через ворота поместья, миссис Фьюстер соскочила с коня прямо у лестницы, ведущей ко входу в коттедж Вейсов. Пока она поднималась по ступенькам, ей показалось, что стены из красного кирпича, пламенеющие в свете заходящего солнца, блестят свежепролитой кровью. Отгоняя наваждение, она тряхнула головой и на всякий случай сложила пальцы в охранный знак.

Глава 18