Мир Чаши. Дочь алхимика

Спустя миг Меченый расслабился — во-первых, заступничество Жозефины значило многое даже для тех, кто относился к ней с куда меньшим пиететом, а во-вторых, он вспомнил, что наконец-то находится не на службе. Морган только фыркнул, скидывая свою измочаленную до полного непотребства робу, под которой оказались чуть лучшего вида шерстяная рубаха и штаны. Оглядев получившееся, Жозефина вздохнула и скинула с себя плащ, выстиранный и заштопанный заботливыми Адами. Рослому магу он оказался коротковат, но с высокими сапогами рыбьей кожи, которым все было нипочем, получилось вполне прилично.

— Долг платежом красен, — хмыкнул Морган, на ходу ощупывая гладкую шерсть. — Мой подарок ведь вам не зазря был?

— Разумеется! — горячо заверила Жозефина, вспоминая бой и то, как вдруг осознала себя совершенно обнаженной под зачарованным плащом.

Стража пропустила их без единого слова, лишь подняв в салюте мечи.

Арки, переходы, лестницы, стены были украшены золотом и зеленью. На знаменах блистал центральным зубцом королевской короны горный пик, а под короной был изображен обращенный вниз крылатый тонкий меч — Золотые Пики всегда обладали более мощной атакующей магией, и потому их Всадникам оружие нужно было скорее чтобы добить, нежели для полноценного сражения. Ощущение праздника было во всем — в благородном блеске шелка, в выражениях лиц, в особенной торжественности дворцовой стражи, в самом воздухе. Оно заражало, подхватывало, ласкало, и всем дышалось удивительно легко и свободно.

Двери в тронный зал были распахнуты настежь, и внутри скопилось уже довольно много народу, причем далеко не все являлись нобле.

— Хранительница Севера Жозефина де Крисси с малой свитой! — возвестил распорядитель двора, высокий крепкий старик, и грохнул о полированный пол церемониальным жезлом. Многие повернулись взглянуть на де Крисси, и было немало тех, кто приветствовал их кивками, взмахами рук и выкриками, и, наверное, не было никого, кто не смотрел бы во все глаза на дивных Небесных Зверей, пока серебро и лазурь шли за распорядителем на отведенное ему место по левую руку от трона. Справа стояли люди короля в золоте и зелени.

Служение и небо. Власть и земля. Воины и короли. На том тысячи лет стояла Чаша, и сейчас, покачнувшись, вновь обретала гармонию.

Устроившись так, чтобы занимать как можно меньше места — столичный дворец был моложе Кор Фъера лет на пятьсот, так что простор его залов позволял заходить туда со Зверями, но сегодня там было слишком много народу, — серебро и лазурь заскользили глазами по толпе, выискивая знакомые лица. Почти сразу Жозефина наткнулась на две черноволосые головы в середине противоположного ряда. Щука сиял, перешучиваясь со своими бойцами, Аделина же на его фоне смотрелась мрачной тучей. Поймав взгляд серых глаз, она и вовсе спряталась за своего жениха, благо его рост и размах плеч позволяли ей, стройной и изящной, даже не пригибаться. Тонкие пальцы не глядя нащупали талисман:

«Попрошу вас не уходить сразу после церемонии. Обоих».

Ответом был сдавленный то ли всхлип, то ли вздох из-за спины Болотного князя.

Наконец, когда в зале из свободного места остался только проход посередине, распорядитель вышел на середину и гулко ударил жезлом в пол, призывая людей к тишине.

— Его величество, король Арвальд Ильдеан!

Под приветственные крики, аплодисменты и оружейный салют в зал вошел молодой мужчина, одетый по полному церемониалу. Лицо его отличалось благородством черт с изрядным следом древней нечеловеческой крови, придающей этим чертам одновременно изящество и твердость. Он двигался как воин и нес себя так, как могут только наследники древнего рода правителей — сознавая свое право крови и держа спину гордо выпрямленной долгом, неразрывно сопровождающим это право, тем воздухом, которым дышат подобные люди и нелюди. Король вел под руку хрупкую, миниатюрную темноволосую девушку, еще почти совсем девочку, и она держалась, пожалуй, с не меньшим достоинством, чем он сам, — сказывались кровь и воспитание.

Никто не мог бы сказать, что Лилия де Крисси отдала свою младшую дочь на воспитание в плохие руки.

Венценосная пара прошествовала через зал, милостиво кивая кланяющимся вассалам, и люди замолчали, готовые слушать то, что скажет им их истинный король.

Усадив свою невесту на полагающийся ей небольшой трон, стоящий по правую руку, король повернулся к собравшимся.

— Я рад приветствовать вас здесь, — растекся по залу глубокий, бархатный голос предводителя воинов и всякого люда. — Я рад выразить свою глубочайшую благодарность моим друзьям, вассалам и сподвижникам, всем, кто поверил в меня и пошел со мной в поход, завершившийся так, как было предсказано. Я произношу особую благодарность моему дяде, без которого я не смог бы занять трон, и всем господам, которые не забыли своих истинных королей и поддерживали меня и мою семью в тяжелые годы. Прошу вас подойти ко мне.