Мир чужих ожиданий

Дверь закрыта не была, но бабушка всё равно постучала, и спросила: «Можно вмешаться?», дед ответил, что нет, нельзя, он хочет поговорить с внуком наедине. Бабушка кивнула, зашла в кабинет и сообщила, что задавала этот вопрос только из вежливости.

- Муж мой! Говорю тебе громким голосом – оставь ребёнка в покое. Ты занимаешься своими абстрактными математическими моделями, ты возглавляешь нашу семью, ты пишешь свои монографии и определяешь вектор нашего дальнейшего развития, ты великолепно теоретизируешь – вот и занимайся всем этим дальше, у тебя прекрасно получается. Но не лезь ты, пожалуйста, в человеческие отношения. Ты ведёшь себя в них с грациозностью слона, по случайности запертого в посудной лавке…

- Кто б уже говорил, – хмыкнул дед.

- Я тоже не идеал. Но ты превзошёл сам себя. Ты успел наговорить Андрею столько пошлостей и цинизма, что он вряд ли когда-нибудь сможет это игнорировать. Ты забыл сегодня, как сам был не намного старше, чем он сейчас, и как твои родители протестовали против нашей свадьбы. Ну, и ты их тогда послушал?

- Может, стоило послушать?- сказал дедушка, и она прильнула к его плечу, посмотрела ему в глаза, он улыбался, и как будто помолодел на много, много лет.

- Нет, не стоило. Иначе ты бы никогда и не узнал, что такое настоящая супружеская любовь. Так зачем ты отказываешь своему внуку в этом праве?

Дед легко подхватил её под мышки, поставил перед собой, она сделала надменное лицо, и потребовала, чтоб её вернули на место; Андрей смеялся, бабушка с дедушкой – тоже; и вопрос о неподходящей женитьбе больше не поднимался.

Свадьба и венчание были очень скромными, пышные торжества вообще не в правилах семей. Вики и Андрею тем более не хотелось никакого шоу и официоза – их манила только лишь возможность наконец-таки спать вместе, не опасаясь каких-либо недоумений со стороны родственников.

Так и стало. Вики, со всеми своими пансионскими умениями, взялась исполнять роль Идеальной Жены. Андрея это немного коробило, но он понимал: пока не стоит её убеждать в том, что полученные в пансионате знания - лишь карикатура образования, и в семьях ей не пригодятся. Вики напевала какие-то китайские песенки, придумала дизайн для спальни, пересчитывала рецептуру «деликатесов для двоих» на семью из восемнадцати человек. Робко спросила Андрея – можно к ним в комнату он купит стерео; получила категорический отказ, нисколько не огорчилась; стала смотреть женские шоу в их спальне с помощника.

Через три месяца приехала Иркутская, очень спокойная, предупреждённая о состоявшемся браке кем-то из «сочувствующих». Сердечно поздравляла, была любезна, называла Андрея «зятьком» и похабно подмигивала, чем довела его до полуобморочного состояния. Сочтя соблюдение приличий выполненным, предложила молодым прогуляться или ещё куда-нибудь исчезнуть, так как у неё, Светы, есть серьёзный разговор к старшему поколению семьи. Про калым серьёзный разговор. Ведь ты ж, Андрюша, пока некредитоспособен, денег не зарабатываешь, сам из семьи тянешь понемногу? А невесту тебе прикупили недешёвую. Да ещё и несовершеннолетнюю, привереды какие, вот и всё их морализаторство. Так что, пусть раскошеливаются; да и дочке выгодная партия вышла – будет, кому старость обеспечить.

Пришёл папа, попросил Свету выбирать выражения, сказал, что сейчас всё обсудим, и предложил Андрею и Вики действительно где-нибудь проветриться. Они, не сговариваясь, убежали на стоянку, сели в Андрееву машину, поехали куда глаза глядят. Их глаза глядели в сторону Байкала, где они до того не бывали; туда и направились.

- Мне так стыдно, мне так стыдно – рыдала в голос Вики, - она же сейчас станет требовать за меня деньги, она уверена, что вы очень богатые; она даже рада, что так получилось; скажет им - я специально подстроила, чтоб заставить вас заплатить. И они могут в это поверить, и ты… А я правда не специально, я просто тебя люблю…

Андрей обнимал её, утешал, говорил, что Свете никто не поверит, а уж особенно он сам.

Они провели совершенно волшебную неделю на древнем и прекрасном озере (море?). Не стали пользоваться сервисом окрестных хотелей, нашли уединённое место, и довольствовались только тем комфортом, что могли предоставить помощники и машина.

Возвращались, мучимые различными плохими предчувствиями; хотя Андрей ежедневно посылал вызовы родственникам, а те говорили, что Света гостила всего сутки, и отбыла восвояси; что путешествие – отличная идея, но Андрея ждут модули в институте, и стоило бы приступить к занятиям.

Дома Андрей первым делом пошёл говорить с мамой, он знал, что она не станет приукрашивать правду произошедшего, и не будет отделываться от него фразами типа: «Ну решили же всё, какая тебе разница. Уехала эта – так радуйся, а не выспрашивай». Он просто спросил:

- Чем всё кончилось?