Мир чужих ожиданий

Дома тоже ничего особенного не происходило. Сашкины выборы прошли с оглушительным успехом его партии, и теперь Саша будет работать представителем кого-то там в каком-то Совете, Андрей совершенно не разбирался в подробностях, но был очень рад за брата, так как сам Саша считал это назначение большим шагом в собственной карьере. Пока же Саша находился в запланированном отпуске, и тратил его самым благоразумным образом – снова повёз жену к Рославцевым.

Виктор совершенно освоился в доме, со всеми раззнакомился, много помогал по хозяйству, даже бабушка была им довольна. Андрей, приходя вечером и выслушав приветствия кучи дерьма (он уже привык к ней, как к родной), неизменно обнаруживал Виктора в компании кого-нибудь из родственников. У Андрея совершенно не оставалось сил участвовать в каких-либо дискуссиях, и он просто отмечал для себя: вот Виктор с Митом спорят о вреде стерео для мозга человека; вот бабушка рассказывает Виктору основы генетики и этологии; а вот и Лис подключился – они с Виктором разобрали до последнего винтика детский компьютер, и сидят посреди этого металлолома, страшно довольные собой. Но больше всего времени, к великому неудовольствию Андрея, Виктор проводил с Катей. Андрей постоянно видел их вместе то на выгульной площадке, где они устраивали кучу-малу с четырьмя собаками; то, наоборот, они сидели смирно с Гердой и щенками, споря о том, какой из помёта вырастет самым красивым. Однажды вечером, придя позже обычного, Андрей увидел, что они целуются на подоконнике в коридоре второго этажа, и предпочёл ретироваться, дабы никого не смущать. Когда он вернулся через десять минут, с твёрдой решимостью попасть в собственную спальню, невзирая на то, какие сцены разыграются по дороге, никого на подоконнике уже не было, и было неизвестно, то ли они мирно разошлись спать, то ли решили продолжить в менее людном месте… Андрей провёл с собой воспитательную беседу, в ходе которой всё-таки убедил себя в том, что раз Виктор является другом и родственником семьи, то нет ничего предосудительного и в его с Катькой отношениях. И что лезть в личную жизнь сестры глупо и бессмысленно.

Дедушка тоже много работал, но иногда по воскресеньям он устраивал себе выходной, и тогда в гостиной велись по-настоящему интересные разговоры, которые Андрей старался не пропускать.

- С моей точки зрения, - говорил дедушка, - вся человеческая история представляет собой бесконечный поиск способа передачи по наследству собственных достижений. Потому, что после огня, воды и, как следствия, закономерных медных труб, неизбежно встаёт вопрос о сохранении себя царём горы на веки вечные. И, о Боже ж мой, как только люди не бились над этой задачей, и чего только не удумывали! Самые глупые из них пытались (да и сейчас пытаются, чего уж скрывать) добиться личного бессмертия. Любой ценой. Сотни чернокнижников, тысячи алхимиков и неучтённое число прочих мошенников сгорали ярким пламенем на кострах средневековой Европы только за то, что так и не смогли обеспечить своим покровителям бесконечность в личное пользование. Дрова в эти костры с удовольствием подбрасывали их прямые конкуренты – католические жрецы, которые не имели глупой привычки разбрасываться обещаниями о непременной телесной сохранности, и приторговывали вечностью бестелесной, которая шла с прилавка куда как хуже. Но я решительно призываю не путать грешное с праведным, и не думать будто католическая церковь имеет хоть какое-то отношение к христианству. Ничуть нет, и не нужно верить их словам, а достаточно по-христиански посудить по делам. Дела же их ясно говорят нам о том, что католичество – сатанинский культ, отравивший своими миазмами большую часть белого населения Земли, и сыгравший отнюдь не последнюю роль в том, о чём я хочу говорить дальше. Протестантство же и вовсе церковью в нашем понимании не является, это скорее идеологический клуб по интересам, вроде масонства, и в историческом контексте особой роли не играет. Равно, как и иудаизм, который ничем, кроме нацизма и назвать-то нельзя. Я специально говорю о религиозных вопросах сейчас, потому что без них разобраться в произошедшем вообще не представляется возможным.

Так вот, когда очередной власть имущий отчаивался получить бессмертие магическими манипуляциями, он начинал изобретать более доступные способы изнасиловать вечность, как то: ставить себе памятники и поощрять культы имени себя любимого, придумывать себе длинные многословные титулы, награды и все мыслимые почести. Речь идёт, повторюсь, о людях исключительно глупых, не мысливших вечность без своего прямого участия.