Мир Формулы-1 изнутри

Наша интрига оказалась своеобразным приложением к основному событию уик-энда — Мика Хаккинен против Михаэля Шумахера, но из-за этого для нас она была не менее значима. Тем временем, решающая схватка между двумя соискателями титула фактически ограничилась лишь квалификацией. Дело в том, что взяв поул, Михаэль, казалось, нанес Мике удар, от которого тот не должен был оправиться, но затем, заглохнув на стартовой позиции, все потерял. Даже несмотря на то, что первый старт был отменен.

Немногим дано понять, что должен был чувствовать Мика в ситуации, когда он полностью сконцентрировался на начале гонки, и вдруг все резко обрывается из-за отмененного старта. Причем дважды! У меня в 1996 году что-то похожее случилось всего один раз, и мне этого хватило на всю оставшуюся жизнь. Правда, в этот раз утешением Мике служил тот факт, что когда с третьей попытки гонка все-таки стартовала, его единственный соперник был в хвосте пелетона.

После всех перипетий в квалификации и подготовки гоночной стратегии, после всех усилий и денег, потраченных на особый двигатель, шины и так далее, на деле битва титанов вылилась в демонстрацию гоночных качеств McLaren. Михаэлю пришлось демонстрировать весь свой талант в обгонах, при том, что он знал — теперь его задача практически невыполнима. Если бы он обогнал все машины, ему еще надо было отыграть у Мики четыре очка, задача непростая даже для Михаэля.

Как уже известно, этим надеждам осуществиться было не суждено, ибо Шумахер досрочно закончил гонку из-за взорвавшейся покрышки. Однако за короткий отрезок времени Михаэль прошел довольно много машин, пока не уперся в меня. Я вел жизненно важное и ожесточенное сражение за позицию с Williams Жака и Хайнц-Харальда, которые шли прямо передо мной. То была очень важная борьба. Я зацепился за очковую зону, но этого не хватало для того, чтобы обойти Benetton в Кубке Конструкторов. Нам требовалось набрать два очка. Ральф сошел из-за взрыва мотора, вызванного перегревом. При рестартах такое может случиться, поэтому вся ответственность за результат легла на меня.

Я не испытывал сильного желания останавливать Михаэля, боровшегося за третью чемпионскую корону. Вопреки расхожему и вполне понятному мнению о том, что у меня есть некоторые мотивы для мести за кое-что в прошлом, я никогда не собирался портить их схватку за победу в чемпионате. Если бы я подвинулся и пропустил его вперед, то мог потерять и место в очковой зоне и всякую возможность обогнать Жака в течение нескольких последующих кругов. В этой ситуации я остался верен интересам B & H Jordan Mugen-Honda и ничего не мог поделать с тем, что Михаэлю пришлось стартовать с последнего места.

Не считаю своим долгом сторониться кого-либо в честной схватке и лично я не делал ничего дурного. Думаю, Михаэль это понимал, в этот раз у него не было законного повода для недовольства, но это не остановило его. Позже, не имея на то никаких оснований, Ральф будет утверждать что Эдди Джордан якобы трижды выходил на связь со мной и требовал пропустить его брата, а сам Михаэль позднее предположил будто у меня есть пунктик по поводу него, эдакий «шумо-комплекс». Так или иначе, мне все равно пришлось сделать ранний пит-стоп, и Шумахер без труда вышел вперед до тех пор, пока не выбыл из гонки. Думаю, тогда был просто не его день.

Между тем, для Jordan ситуация складывалась лучше не придумаешь, поскольку я проводил одну из своих лучших гонок в сезоне и шел пятым. По ходу всех двух часов напряжение неумолимо росло. В то время, как Жак подпирал меня сзади, я изо всех сил догонял Хайнца-Харальда. Мы оба мчали на пределе. Помня о том, что в следующем сезоне мы будем напарниками, он совершенно отчетливо понимал, что должен достойно выполнить свои обязательства перед командой, которая больше не хотела держать его у себя. В разгаре гонки пилоты все-таки забывают о раскраске своих машин. Единственное, что имеет значение — быть впереди другого парня.

Обогнав для начала Жака, я достал Хайнц-Харальда и давил на него пока не подошли к концу пятьдесят три круга по одной из самых сложных трасс в мире. Я не собирался упускать и малейшей возможность для обгона, и таковая представилась мне на последнем круге. Хайнц-Харальд думал, что четвертое место уже у него в кармане и позволил себе расслабиться немного раньше, чем требовалось. Увидев приоткрытую калитку в последнем повороте сезона, я ринулся в нее. После того, как я прошел Михаэля Шумахера в борьбе за лидерство на Гран-при Венгрии 1997 года, это был один из моих лучших обгонов. И, так же, как и тогда в Будапеште, должен заметить, что ITV упустило его. Тогда в Венгрии в самый неподходящий момент они пустили рекламный блок. Полагаю и теперь во всей этой суете, что сопровождали успех Мики (совершенно справедливый и я абсолютно не в претензии), мой последний рывок в Японии остался практически незамеченным. Даже для Эдди Джордана.