Мир Гаора (СИ)

   Спокойная тишина академического кабинета. Полки с книгами по всем стенам от пола до потолка. У окна искусно подобранные горшки и вазоны с комнатными растениями, не заслоняющие света, но приятно оживляющие атмосферу. Письменный двухтумбовый старинный стол, ещё более старинный стол-пюпитр для работы с картами и совсем старинный пюпитр для чтения свитков. Удобный диван и два таких же кресла, обтянутые благородно потёртой, но не обветшавшей кожей, и маленький восьмиугольный столик - всё для отдыха и беседы. И камин - неизменная принадлежность "гнезда", не имеющего права или средств на отдельный зал для родового огня. На камине ряд фотографий и несколько рисованных портретов в простых строгих рамках.

   - Я прочитал вашу подборку, молодой человек. Назвать это полноценной работой, конечно, нельзя, но...

   - Но у меня и не было такой цели, профессор. Это именно, вы правы, подборка документов новейшего времени в элементарном хронологическом порядке.

   - Но вы использовали не все документы.

   - Только те, что в открытом доступе, профессор.

   - Разумно, - кивнул Варн Арм, разглядывая сидящего напротив Туала. - Жаль, что вы оставили науку ради журналистики. Я помню ваши студенческие работы.

   Туал улыбнулся.

   - Спасибо, профессор. Я тоже помню. Ваша школа незабываема. Особенно тактичность и деликатность критики.

   Оба рассмеялись, вспомнив, как исписанные листы летели к двери под возмущённый рык профессора: "Компиляция?! Вон!"

   - И всё-таки...

   - Да, профессор, я понимаю. Для научной работы слишком эмоционально, а для газеты слишком сухо. Но... мне пришлось воздержаться от любых комментариев, чтобы не подвести газету.

   - Логично и разумно, - кивнул Варн. - К тому же сами документы весьма красноречивы. И хотя вы взяли только последние шесть веков, тенденция прослеживается.

   Туал кивнул.

   - Собственно именно для этого я старался. Как мы дошли до сегодняшнего состояния и где окажемся, если будем идти в том же направлении.

   Варн вздохнул.

   - Вы не первый задумавшийся об этом.

   - Знаю, профессор. Но не хочу оказаться последним. Назревает война.

   - Но до неё ничего измениться не успеет. А после войны...

   - А после неё, профессор, будет уже поздно думать. Послевоенные соображения должны возникать до войны или, в крайнем случае, во время войны, а те, что возникают после, называются уже предвоенными.

   - Вы его помните? - удивился Варн. - И даже почти дословно.

   - Во-первых, я с ним согласен. А во-вторых, грешно забывать учителей.

   Имени опального, исчезнувшего - вышел из дома, в университет не пришёл, домой не вернулся, тела ни в одном морге не нашли, полиция искать отказалась - учёного, коллеги и учителя, оба не назвали, не столько из опасения подслушки, сколько по привычке не произносить вслух того, что может оказаться опасным.

   - И если не успеем, - кивнул Варн, - то после неё думать об этом будет просто некому.

   - И похоже, - подхватил Туал, - это поняли не только мы. Или начинают понимать.

   - Не обольщайтесь. Принятые решения могут только усугубить проблему.

   - Профессор, любое решение любой проблемы изменяет всю сетку и усугубляет другие узлы.

   - Реальность как сеть...- Варн улыбнулся. - Что ж, я согласен, в этом контексте теория сети вполне оптимальна. И учтите, при недостатке информации вероятность верного решения очень мала.

   - Да, профессор, разумеется, именно так. Но отказ от решения более губителен. А полной информации у нас нет и, боюсь, уже не будет. Наше прошлое настолько обрывочно и фрагментарно, что настоящее непонятно, а будущее непредсказуемо.

   - Не прошлое, - строго поправил Варн. - Прошлое как раз неизменно, а обрывочны и фрагментарны наши знания о нём.

   - И, - Туал даже подался вперёд, - как вы думаете, профессор, насколько велики шансы когда-нибудь восполнить пробелы?

   Варн невесело рассмеялся.

   - Верите в подвалы Дома-на-Холме, где хранится всё? Уверяю вас, и они знают не всё. Далеко не всё. Да, есть закрытые хранилища, тайные хранилища и забытые хранилища. Но и там только обрывки, бессвязные фрагменты. Сколько было династий?

   Туал немедленно ощутил себя на экзамене и даже сел навытяжку.

   - Три династии Тёмных Веков, пять династий Великого Пути, "короткие" династии Огненного Очищения, двенадцать династий Великой Империи...

   - Стоп, - Варн выставил ладонь останавливающим жестом. - Вы думаете, что на все Тёмные века пришлось только три династии?

   - Да, - Туал мотнул головой, стряхивая наваждение. - Тем более что от того времени сохранились только легенды победителей.

   - Вот именно. Три династии победителей, с полным отсутствием какой-либо информации о переходах от одной династии к другой. О побеждённых мы ничего не знаем. А что мы знаем о Великом Пути? Пять династий на сто семей. Имена династий не совпадают с именами семей.

   - А сами имена нам непонятны, - сразу подхватил Туал. - Да, как вы думаете, профессор, когда у дуггуров сменился язык?

   Варн хмыкнул с грустной насмешкой.

   - С равной вероятностью правы предположения, что сменились имена и названия, а язык остался прежним.

   - Есть и такая гипотеза? - удивился Туал.