Мир Гаора (СИ)

   - Я слышал о таком, - медленно кивнул Седой. - Но это было очень давно. Неужели этот закон не отменили?

   Он промолчал.

   Его отпустили, но он по-прежнему стоял на коленях, запрокинув голову.

   - И что за семья? - спросил Седой.

   - Юрденал.

   - Яржанг Юрденал? Спецвойска?

   - Да.

   - И ты его бастард? - удивился Седой и кивнул. - О нём я слышал. Этот мог.

   Седой повернулся к Слону и сказал несколько непонятных незнакомых слов. Все зашумели, но уже явно доброжелательно, а Слон кивнул.

   - Ладноть.

   - Вставай, - улыбнулся ему Седой. - Пойдём, определим тебе место.

   Он встал и пошёл за Седым.

   Нары в камере шли в два яруса вдоль дальней стены. Не помещавшиеся на нарах спали вдоль боковой стены прямо на полу. Третью стену, где располагались параша - углубление в полу с автоматическим стоком - и в шаге от неё кран, из которого капала вода, собираясь в небольшой раковине, не занимали. У крана сыро, у параши - позорно. Четвёртая стена - решётка.

   Седой подвёл его к нарам.

   - Вот сюда. Подвиньтесь, ребята.

   Двое показавшихся ему на одно лицо парней со светлыми волосами до бровей и золотистым пухом на щеках подвинулись. Его удивило, что Седой не скомандовал, не попросил, а... предложил, а ещё больше готовность, с которой парни выполнили это предложение. Он сел, оказавшись между ними и Седым. Вокруг толпились остальные, разглядывая его с интересом и без явной вражды. В ушах вдруг пронзительно зазвенело, беззвучно встал перед глазами ослепительно чёрный куст взрыва, и всё исчезло...

   - Сомлел...

   - Пусть полежит...

   - Ладноть, отойдёт...

   - Но скажи, бывает же такое...

   - Все они, чистокровки, сволочи, но чтоб сына...

   - Он бастард...

   - Это и есть сын...

   - Седой, так?

   - Так, если не от жены...

   - Так всё равно, сын, своя кровь...

   ...Голоса доносились глухо, как издалека или через воду. Он сидел, а сейчас лежит. На голых досках. И под затылком у него скомканная ткань. Тело мокрое от пота, чешется и зудит лоб. Гаор медленно поднял руку, но дотронуться до лба не успел: его несильно шлёпнули по руке, сбрасывая её вниз.

   - Очнулся?

   Гаор открыл глаза и увидел сидящих рядом Седого и полуголого парня, у которого грудь и предплечья густо покрывали светлые закручивающиеся кольцами волоски. Сообразив, что рубашка парня пошла на его изголовье, Гаор попытался сесть.

   - Лежи, - остановил его Седой.

   - Ничо, не замёрзну, - улыбнулся парень. - А губу тебе чего продырявили?

   - Это я сам, - медленно, трудно выговаривая слова, ответил Гаор, - прикусил, чтоб не закричать.

   - Это на клеймении значить, - парень уважительно покрутил головой. - А я кричал.

   - Так тебе сколь было? - засмеялся сидевший с другой стороны парень.

   - А как всем, дитё ещё.

   - Ну вот. Дитю можно. И надзиратели любят, когда кричат. А ты, паря, лоб не трогай. Дня два позудит и пройдет.

   Гаор невольно посмотрел на Седого, ожидая его слова.

   - Всё правильно, - кивнул Седой, - надо перетерпеть, а то заразу занесёшь, нарывать будет.

   - И заместо круга кубик получится, - подхватил полуголый.

   Грохнул дружный хохот. Видимо, это была шутка, но Гаор её не понял. Седой смеялся вместе со всеми, а, отсмеявшись, стал объяснять.

   - Клейма разные. У прирождённых круг, покажи ему, Чалый.

   Полуголый охотно приподнял ладонью свою спутанную чёлку, показав татуировку.

   - У обращённых в зависимости от статьи, - продолжил Седой. - У вора точка, убийца - точка в квадрате, волна - насильник, треугольник - за долг. Вот и смеёмся, как из прирождённого в убийцы попасть можно. Понял?

   Гаор осторожно кивнул.

   - Да. А... у вас?

   - Запомни, мы все на ты. За другое, как за насмешку, и врезать могут.

   - Могём, - кивнул Чалый, слушая с таким интересом, будто и ему это было в новинку.

   - А у меня авария с жертвами. - продолжил Седой. - А круг в знак того, что всё выплачено, и я теперь считаюсь прирождённым. Наружный круг ставят только должникам и когда по приговору предусмотрена компенсация. Тебе тоже когда-нибудь поставят.

   - Нет, - Гаор оттолкнулся ладонями и сел, протянул рубашку Чалому. - Держи, спасибо. Мне до смерти не рассчитаться.

   - И какая сумма? - спросил Седой.

   Гаор вздохнул.

   - Восемьсот девяносто пять тысяч. И ещё проценты за хранение.

   - Чего-чего? - удивились столпившиеся вокруг.

   - Ты чо, паря?

   - Таких деньжищ не бывает.

   - Ты того, на голову битый, что ль?

   - Седой, скажи.

   Седой невесело усмехнулся.

   - Значит, бывает. Но знаешь... ты грамотный?

   - Да. А что, это... важно?

   - Среди прирождённых грамотных почти нет, а, - Седой снова усмехнулся, - грамотные рабы тоже нужны. Им и цена другая, и выплаты другие идут. Ладно. Иди, попей, и лицо обмой, только лоб не мочи.