Мир Гаора (СИ)

   Таак, плохо он, значит, думал об остальных... сокамерниках. А голозадые...

   - Мажордом где? - тихо спросил он Снежку.

   - А бегает, ищет, - хихикнула Снежка. - А ты к нашим пойдёшь?

   Гаор вздохнул и мотнул головой.

   - Нет, Снежка, понимаешь, навести могу, я же не знаю, где они.

   - Я проведу, - предложила Снежка.

   - Рано тебе ещё туда, - спокойно ответил Гаор, прислушался и зашептал: - Мы хитрее сделаем. Я тренироваться буду, зашумлю, чтоб он на меня прибежал. А ты тогда кустами туда и предупредишь остальных. Ну, чтоб он их на входе в спальню не заловил. Поняла?

   Снежка кивнула, но всё-таки спросила:

   - А ты-то сам заклинание пропустишь, это как?

   Гаор улыбнулся и потрепал её по голове.

   - Ничего, Снежка, договорюсь я с Матерями, простят они меня.

   Он легко вскочил на ноги и подбежал к перекладине.

   - И-и-эхх! - громко выкрикнул он, подпрыгивая и с лёта выходя на большой круг.

   Снежка восторженно ойкнула.

   С училища Гаор помнил, что высший шик в тишине, чтоб даже дыхания слышно не было, но сейчас сопел, кряхтел, охал и даже что-то выкрикивал на выдохах, рассчитывая, что Мажордом на такое безобразие и "нецивилизованность" точно прибежит.

   И своего он добился.

   - Этто что такое?! - совсем по-начальственному рыкнул Мажордом.

   Гаор как раз был в стойке на брусьях. Он, мягко качнувшись, перешёл в упор на руки и сел боком. Перевёл дыхание и сверху вниз насмешливо посмотрел на Мажордома.

   - Ты что, - удивлённо спросил Гаор, - совсем тёмный? Гимнастики никогда не видел?

   Насмешка и косвенный упрек в "нецивилизованности" сделали своё дело. Мажордом если и собирался, убедившись, что это не запретное "моление дикарское", а вполне законная тренировка по хозяйскому приказу, отправиться на дальнейшие поиски, то, услышав от полуголого лохмача такое, вспылил и начал ругаться. Гаор, по-прежнему сидя на брусьях, отругивался в полный голос, вполне сознательно дразня и заводя Мажордома. Состязаться в язвительных насмешках Мажордом не умел, давно привыкнув сразу переходить к побоям.

   - Ты, хам, дикарь! - бушевал Мажордом.

   Гаор, кивая, выслушал очередную тираду и начал ответную:

   - Я говорил тебе, что ты...

   Лихие армейские и фронтовые обороты заставляли Мажордома краснеть и переходить на характерный для всех Ардинайлов визг.

   Со своего насеста Гаор видел, как шевелятся кусты, и сообразил, что Снежка поручение выполнила и теперь в кустах, похоже, собираются слушатели. Ну что ж, пусть получат удовольствие.

   - Ну, чего ты заходишься? - участливо спросил он Мажордома. - Ну, не знаешь, ну, тёмный, необразованный, так ты ж всю жизнь здесь безвылазно, вот поездил бы по торгам да отстойникам, знаешь, как бы образовался.

   В кустах зафыркали, и Мажордом судорожно оглянулся.

   - Ну вот, - укоризненно сказал Гаор, - разбудил всех. Одно беспокойство и беспорядок от тебя, а ещё Мажордомом называешься. Ты хоть знаешь, что это слово означает? - и укоризненно покачал головой, так как потерявший голос Мажордом просипел что-то непонятное. - Ну, вот видишь. Есть такая птица, попугай, всякие слова говорит, а ни хрена не понимает. А ты всё-таки... человеком родился.

   И, решив, что спектакль пора заканчивать, так как небо на востоке стало голубым и уже заметно порозовело, спрыгнул вниз. Мажордом отшатнулся.

   - Всё, - жёстко сказал Гаор. - Вали отсюда и не мешай мне, а то я на тебе тренироваться буду.

   В кустах зашелестело и стихло. Мажордом снова оглянулся.

   - Я тебе ещё это припомню, дикарь, - сказал он уже гораздо тише, но по-прежнему угрожающе.

   - И что? - спокойно ответил вопросом Гаор. - Слышишь, люди уже на работу выходят. Да, мне до обеда отсыпаться велено.

   Мажордом, помедлив, кивнул:

   - А после обеда? - спросил он, явно что-то обдумывая.

   Гаор пожал плечами. В кустах вдруг звонко защёлкал соловей, Гаор с невольной улыбкой повернулся на свист и, когда ушёл Мажордом, не заметил. Он не спеша с удовольствием закончил тренировку, будто выполняя положенную по программе растяжку, поклонился солнцу, приветствуя Золотого Князя, Огонь Небесный, подобрал со скамейки свои тяжёлые от осевшей на них росы футболку и куртку и лёгкой "разминочной" рысцой побежал к дому. Как раз успеет в душ перед завтраком. На душе у него было так легко и свободно, будто самая главная беда миновала. Видно, Матери набольшие и в самом деле всё поняли и простили его.

   Огромный дворец спал, но внизу, в казарме, уже суетилась рабская обслуга. Душевая оказалась набита битком мужчинами и парнями из третьей спальни, и Гаору пришлось подождать, пока освободится кабинка. Никто его ни о чём не спросил, как и он спокойно не заметил, что многие смывают и вычёсывают набившуюся в волосы землю. Только Старший по спальне, отжимая из волос и бороды воду, мимоходом бросил:

   - Хозяина возил?

   - Да, - ответил Гаор, проходя в освободившуюся кабинку. - За полночь вернулся. Велено до обеда отсыпаться.

   Старший кивнул и ушёл, а Гаор стал мыться.