Мир Гаора (СИ)

   - Спина чешется, - усмехнулся Гаор. - И жить хочется.

   - Это да, - вздохнул мужчина, - жить хочется.

   Теперь они молча глядели друг на друга.

   - Запомни, - вдруг совсем тихо сказал спецовик. - Мы тоже люди, понимаешь? В печке все равны.

   - Как тебя зовут? - спросил Гаор.

   - Неважно, у нас семей нет. Запрещено нам, понимаешь? Сволочи, хоть бы вкололи что, чтоб заснуть и не проснуться, а они...

   Он внезапно, как выключенный, замолчал, и в то же мгновение Гаор не так услышал, как почувствовал поворот дверной ручки и резко шагнул с разворотом, чтобы оказаться спиной к каталке и лицом к двери...

   ...И что? И ничего. Огонь справедлив? А как ему ещё думать?! А в "печке", и в самом деле, все равны, все горят одинаково, и пепел в одну землю ляжет. Мать-Земля всем мать, всех принимает.

   А в этот день должен был быть какой-то очередной "семейный" праздник. Гаор узнал о нём накануне от Фрегора, который всю дорогу домой отчаянно ругался, выдумывая повод удрать из дома.

   - Сволочи, - стонал он, как от боли, - представляешь, Рыжий, эта сволочь знает моё расписание, а с пердуна станется позвонить моему идиоту и отпросить меня.

   Гаор уже знал, что сволочь - это, как правило, Мажордом, пердун или старый пердун - отец Фрегора, а идиот - непосредственный начальник. Ни к кому из перечисленных он ни малейшей симпатии не испытывал, праздники Ардинайлов с травлей и прочими паскудствами ненавидел, и потому слушал хозяина даже с сочувствием.

   - Придётся Венну звонить, - наконец вздохнул Фрегор. - Пусть организует мне вызов. Останови, Рыжий, да, у будки.

   Гаор аккуратно притёр лимузин к тротуару точно напротив будочки телефона-автомата.

   Договорившись с Венном, Фрегор вернулся в машину уже в гораздо лучшем настроении.

   - Гони в "Пещеру", Рыжий, - распорядился он и хихикнул. - Сейчас мы тылы подготовим.

   "Пещера" была знаменитым ювелирным магазином, и Гаору стало интересно: какие тылы там собрался готовить хозяин? А если его заставят идти следом, будет здорово: в "Пещере" он не был ни разу, и стоит посмотреть на это место, так сказать, изнутри.

   Но мощные фигуры и морды охранников у входа - похоже, бывшие спецовики - не вызвали у Фрегора желания брать раба с собой, и Гаору пришлось остаться в машине под их внимательными и откровенно недоброжелательными взглядами.

   Ждать пришлось недолго. Как и тогда, на день рождения Сынка, Фрегор вышел с маленьким фирменным свёртком-коробочкой в руках и сел в машину с теми же словами:

   - Пусть давится. Домой, Рыжий.

   - Да, хозяин, - откликнулся Гаор, срывая лимузин с места.

   Его догадку о дне рождения кого-то из Ардинайлов подтвердили в казарме.

   Разумеется, он никого ни о чём не спрашивал, просто уже достаточно набил глаз, чтобы заметить суету предпраздничной подготовки. А Мажордом сразу - он только успел куртку снять - вошёл в их мгновенно замолчавшую спальню и прямо к нему.

   - Дамхарец, завтра с утра в выездном чтобы был!

   - Понял, - кивнул он, продолжая раздеваться. - А куда ехать?

   - Куда прикажут! - усмехнулся Мажордом. - Завтра всё для господина Орната, понял?

   Гаор, сидя на кровати, расшнуровывал ботинки и, услышав это, вскинул на Мажордома глаза.

   - Да-да, - насмешливо смотрел тот на него сверху вниз, - завтра его день и его праздник. Всё для него и как он захочет. Запомни.

   Мажордом оглядел его, стоявшую рядом Снежку, улыбнулся с явным торжествующим превосходством и вышел.

   Гаор посмотрел на Снежку, пожал плечами и продолжил переодевание.

   - Ты поберегись, Рыжий, - шёпотом сказала Снежка, - про него страшное рассказывают.

   - Кто? - так же тихо спросил Гаор, возясь с ботинком.

   - А мальцы из первой спальни, ну, кого ему на подстилку дают. Которые вернулись.

   И Снежка вздохнула.

   Перспективы вырисовывались, мягко говоря, невесёлые. Но ничего изменить он не мог, а потому просто кивнул Снежке, показывая, что всё понял, отдал ей своё бельё и белую рубашку и уже в расхожем пошёл со всеми на ужин.

   А после ужина его позвала к себе Первушка и долго тщательно осматривала. Он, правда, догадывался, чем вызван этот осмотр, но всё-таки спросил:

   - И что хочешь найти?

   Она строго посмотрела на него:

   - Не придуривайся, Дамхарец. Он о тебе давно спрашивает.

   - Я знаю, - усмехнулся Гаор.

   - А про дециму тоже знаешь?

   И в ответ на его искренне удивленный взгляд кивнула:

   - Вот-вот. Помни, за тебя вся третья спальня ответит.

   Гаор медленно, тщательно подбирая слова, спросил:

   - А что, бывало уже такое?

   - А ты как думаешь, почему с малолетства на подстилок учат? Из-за этого. Кому охота из-за неумёхи или дурака поселкового своей жизнью отвечать? Сам подумай. Своей, - она зло и очень похоже на Мажордома улыбнулась, - головой. Или у тебя весь ум в лохмы ушёл?

   Он стоял перед ней голый, во весь рост, а она, отступив на шаг, требовательно и придирчиво, как... на сортировке - вдруг подумал он - осмотрела его.

   - Так-то ты ничего, волосатый, конечно, но... смотришься. Может, и обойдётся.

   - Он твой отец, - глухо сказал Гаор, - так? - и сам ответил. - Так. Ты поэтому... за него?

   - Дурак! Я жить хочу! Меня утилизируют, Милок и суток не продержится!

   - А Мажордом? Он же Милку отец?