Мир Гаора (сон 1-8)

— Рыжему шофёру? — Орвантер кивнул. — Я помню его. Преданность излишней не бывает, однако… привязанность не преданность, но тоже может многое.

— Или признательность, — подхватил Орнат.

— Займись, — приказал Орвантер. — Я не желаю, чтобы нас заставали врасплох. Я могу быть неправ, но решаю я.

Орнат молча склонил голову, встал и вышел.

На обратном пути в свои комнаты Орнат быстро обдумывал ситуацию. Итак, он получил… карт-бланш? Почти. Теперь цели. Что кому нужно? И насколько удовлетворение их желаний полезно или вредно ему самому?

Интриги, многоходовые комбинации были его давней страстью. Когда-то он неплохо играл в шахматы. И сейчас любит играть, но по сравнению с жизнью шахматам не хватает остроты. Слишком всё продумано и последовательно, нет неожиданностей, нет… интриги. Да и партнёры подходящие ему давно не попадаются. Ладно, шахматы шахматами, а… Фордангайр, Фрегор, Орвантер… больше противников и партнёров у него нет. Нет постоянных союзников, нет постоянных врагов, есть постоянные интересы, дальние и ближние цели. Ближняя цель… рыжий раб, шофёр и телохранитель, силач с вредным, мягко говоря, характером, оголтелый натурал, но с заскоками. Мажордом его ненавидит, Милок боится… хотя тут есть чего бояться, тогда с собаками рыжий раб проявил себя просто прелестно, давно такого удовольствия не получал, и Мажордом сделал всё чисто, ну, почти чисто, и в этой истории только одно непонятно: почему Рыжий потом не придавил Мажордома. Испугался? Чего? Вернее, кого? И вообще, что у него в активе, кроме по-звериному обаятельной морды и хорошей фигуры.

Орнат вошёл в свой кабинет, шевелением пальца выслал мальчишек и приказал Милку:

— Первушку сюда.

— Да, хозяин, — удивлённо поклонился тот и выскочил из кабинета.

Орнат поморщился: дурак, совсем не умеет держать лицо, Мажордом в его возрасте был смышлёнее. Ну почему у умных родителей дети всегда дураки?

В кабинет быстро вошла, почти вбежала Первушка в своём неизменном белом халате, поклонилась:

— По твоему зову, хозяин.

— Ты давно не делала мне массаж, — недовольно сказал Орнат.

— Виновата, хозяин, — ещё ниже склонилась перед ним Первушка, почти легла на пол, скорчившись у его ног. — Молю о милостивом прощении, хозяин.

— Посмотрим по сделанному, — наконец сказал он, выдержав грозную паузу.

Первушка легко вскочила на ноги и захлопотала. Дежурившие как всегда под дверью и всё слышавшие лакеи мгновенно и умело помогли ей, и трёх долей не прошло, как Орнат уже лежал голым на массажном столе в своей ванной, приглушенно играла нежная музыка, горел мягкий розоватый свет, и умелые руки Первушки скользили по его телу.

— Поболтай, — лениво приказал он ей.

— Да, хозяин.

Незаметными чужому, даже пристальному взгляду, только ощутимыми её пальцами шевелениями он отобрал в её болтовне интересующую его тему. И Первушка лёгкой, чисто женской, даже бабской, нарочито сбивчивой и нелогичной болтовнёй стала рассказывать ему "нижние" новости. Кто с кем, кто что, умело перемежая информацию о личном шофёре Фрегора россказнями о других рабах и рабынях. Ничего особо нового Орнат не услышал. Просто… соединилось многое. И среди прочего, что ехать Рыжему не хотелось, будто боялся чего-то. Так что? Знал куда и знал зачем? Но не сказал. Ну, что Рыжий никому не рассказывает о своих поездках, он и раньше знал. Что учит приставленного ему для услуг Вьюнка армейской заправке и как правильно чистить ботинки и гладить брюки, а ночью не трогает, велит спать спина к спине, но не гонит, и баб у него после аренды не было, и не похоже, что тоскует. Интересно, конечно, даже многообещающе, но… о чём он не успел подумать? А, вот к чему вернуть.

— Откуда дамхарцу знать армейскую заправку? Завралась, выпорю!

— Да разве я посмею, хозяин?! — изобразила страх Первушка. — Да его проклеймили поздно, вот он и успел и училище военное закончить, и повоевать.

Невероятным усилием Орнат сдержал себя и спросил по-прежнему небрежно:

— Он что, полукровка?

— Говорит, что да. Ошейник у него с номером, как у всех купленных, — Первушка говорила уже не играя, задумчиво и рассудительно, — а клеймо другое, звезда на пять лучей. Говорит правильно, хоть и болботанье знает. Сказал, что был бастардом.

— Чьим? — Орнат тоже бросил игру: такими интересными оказались сведения. — Узнай, из какой семьи.

— Да, хозяин, узнаю.

— С кем он дружит?

— Да вроде ни с кем, хозяин. С гаражными разве? Но он в поездках больше, чем в гараже.

— Дура, раз не знаешь. А спит с кем? — и, не дожидаясь ответа. — Подбери ему. Чтобы уже только её хотел. И поласковей с ним. Кровь есть кровь, её, — и хохотнул, — и в половинке уважать надо. Поняла?

— Да, хозяин, — серьёзно ответила Первушка.

Орнат дал ей закончить массаж под болтовню о кухонных делах и отпустил. Не похвалив, но и не наказав. И тут же, чтобы Первушка не успела предупредить и подготовить, вызвал Мажордома.

Милок ещё одевал его, когда Мажордом вбежал в ванную.