Мир, где меня ждут.

Девушка весьма смутно помнила, как оказалась сидящей на краю подоконника. Ладонями она упиралась в тёплый зернистый камень, под ногами же - никакой опоры, кроме воздуха. Подоконник был ровный и широкий, она не боялась упасть. Тогда ей даже в голову не пришла бы мысль о том, что она может упасть. Ей просто любопытно было всматриватся вниз, в бездну под собой. Её не пугало обстоятельство, что до земли несколько несколько сотен ярдов, вечный страх высоты куда-то исчез. Наверное, сам чего-то испугался… Она просто сидела и смотрела, как на мягких лапках бесшумно пришел вечер, плавно перетекающий в теплую летнюю ночь. Так непросто было уловить размытую границу, затертую ластиком черту на небе… А пустота манила к себе, в свои зыбкие обволакивающие объятия, нашептывала сладким женским голосом: 'Иди ко мне. Тебе будет легко и спокойно. Ты больше никогда не будешь чувствовать боли. Это так просто. Покончи со своими страданиями раз и навсегда… Иди ко мне…' 'И в самом деле', - подумала девушка и одним легким движением бесстрашно поднялась на ноги. 'Иди ко мне!' - её затягивало в пустоту, как в водоворот. Уже не выплыть. Да и не хочется. Её устами вопила чужая ярость, когда Демиан не позволил совершить тот роковой шаг в жадную пропасть. Марину вновь затрясло, на сей раз уже вполне сознательно - от ужаса пережитого.

- Я не хотела этого делать… - жалобно оправдывалась она, стараясь не смотреть во всё еще бледное лицо Демиана. - Мне в самом деле было очень плохо и больно, но я не собиралась прыгать! Нет…

Ведьмак осторожно поставил девушку на ноги, только сейчас решившись выполнить тот яростный приказ, что она выкрикивала десять минут назад. Марина удержалась, с облегчением убедившись, что тело её слушается, правда, для этого пришлось вцепиться мужчине в ворот рубахи. Да он бы и не позволил ей упасть, своевременно подстраховав за плечи. Горько вздохнул:

- И что же причинило тебе боль?

Немного поколебавшись, девушка поведала ведьмаку о своих страхах, которые сейчас, когда она притихла в его объятиях, когда и сердце и душа её успокоились вместе с ней, показались вдруг сильно преувеличенными, да и попросту глупыми. Она чувствовала, что обладает властью над Магистром. Даже не так - они, как в наивных сказках, - половинки некоего единого целого, и как она не может без него, так и ему не прожить без неё. Демиан заставил себя улыбнуться.