Мир, где мне будут рады

После этого я открыл вообще все окна, так как дышать было невозможно. И чтоб меня не спалили с поличным, я убежал на завтрак, оставив оружие массового поражения догорать в камине. Чёрные облака дыма ещё долго поднимались из дымохода и вываливались через открытые окна нашей общаги.

В столовой царило запустение, и парни не упустили возможности посидеть и за женским столом, хотя в обычные дни они бы туда не сунулись.

— До сих пор держаться, — заметил Кащей, когда пришёл Крепыш.

— Сегодня вечером их выгонят, — уверенно заявил тот. — Стража теперь их тупо измором берёт. Не даёт спать и есть.

— Не пойму, а нахрена это? — спросил я. — К чему эти разборки и погромы? Почему они вообще так отчаянно сопротивляются и им это позволяют делать?

— А хрен его знает, — пожал плечами Кащей.

— Чтоб связь теснее была, — сказал Крепыш.

— Не понял.

— Тогда они друг друга ненавидели. Сейчас они сплотились. Проконсервируются так вместе денёк, сдружатся и потом уже не будет проблем. Это политика такая, объединять девушек с помощью подобного товарищества. А ещё короля это явно веселит.

— Чтож парней так не сдружили? — поинтересовался я.

— Ну… — он замялся.

Зато вместо него ответил Кащей.

— А не поможет. Сегодня дружат, завтра нет. У девушек это как-то мягче происходит, если они не из группы госпожи Эвелины.

— А там что не так?

— Всё, — ответил он. — Мой батя говорит, что там самые отмороженные из девок скооперировались. И их останавливает от того, чтоб вцепиться друг другу в глотки, только сила как самой госпожи Эвелины, так и друг друга. Но по большей части госпожи Эвелины.

Даже здесь описывают её как зло ходячее. Может так оно и есть, я не знаю, но вот планы кое-какие в голове появляются. Ради неё, ради Констанции и ради себя. Знаю, что будет выглядеть это очень и очень тухло, но… результат должен оправдать средства. Даже самые радикальные и жестокие. По крайней мере я на это надеюсь.

Сегодня, во второй день занятий у нас было сразу два урока магии, которые мы проводили на самом краю территории. Маг показал нам класс и одним движением растопил площадку для тренировок, создав идеальный круг посреди снега. Там мы до потери пульса тренировались вновь зажигать свечу.

Были на этом уроке только я и Фиалка. Не надо говорить, какое внимание на нас обращали.

— Давай! Давай! ДАВАЙ! ДАВАЙ! ДАВАЙ!!!!!! — Это мне он в ухо кричал, буквально пуская слюни словно сумасшедший, заставляя меня зажечь свечу. — ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ПОДЖИГАЕШЬ СВЕЧУ!!!

— У меня просто не получается, — честно ответил я.

— ПОЧЕМУ У ТЕБЯ НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ?!?!?!

— Я не знаю.

— ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ?!?!?!

— Я не знаю, почему не знаю.

— ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ?!?!?!

Блин, ты так завернул, что я… даже не хочу говорить «не знаю»… я не представляю, что ответить тебе.

В конечном итоге я всё же зажёг свечу.

К концу второго занятия.

Не без помощи мага.

Хоть он и болен на голову, однако должен воздать ему должное. Благодаря ему я что-то да смог сделать. Я даже потом сам поджёг свечу (вообще поджигание свечи выглядело как пуляние огонька в её сторону), после чего маг расплакался и полез обниматься, говоря, что таких даунов он за свои восемьдесят шесть лет ещё не видел и рад, что смог помочь такому безнадёжному человеку.

Бля, это обидно! Ты даже не представляешь насколько это обидно!

Уже через секунду мы плакали обнявшись, каждый по своему поводу.

После двух пар с преподом по магии, заданной на завтра домашки и обеда меня ждали сразу два занятия по поднятию уровня.

— Повезло тебе, что они сейчас обороняются, — хмыкнул негр, ломая костяшки на руках.

— Это… чем же? — неуверенно пробормотал я, глядя на эту тушу.

— Только с тобой заниматься будем. Ты самый слабый из всех. Первый раз получаю студента на грани.

— На грани?

— Лвл идёт на грани допустимого, — объяснил он и кинул мне бутылку. — Очень хотел попасть сюда?

Я кивнул, откупоривая эту мерзость и готовясь не блевануть.

— Оно и видно. Обычно сюда приходят уже готовые и подкаченные. Одни на тренировках, другие на убийствах. Дайка предположу, ты поднялся на убийствах, верно?

Я чуть не поперхнулся последними глотками, слегка удивлённо глядя на него.

— Я не…

— Ты уже спалился, малец. К тому же можешь не отнекиваться. Я сам был воином, у меня есть… не перк, чувство. Оно помогает мне иногда чувствовать людей. Вот, например, ты, признайся, тренировался на разбойниках, так?

— Ну… можно и так сказать, — ответил я осторожно.

— Но чувствую я, там не один десяток лёг ради твоего уровня. Примерно такие же приходят и с других графств. Только там часто тренируются на рабах. Не любое убийство улучшит опыт, хоть и поднимет уровень. А крови на человеке становится больше.

— Это плохо? — спросил я. — Не мы такие, мир такой.

— И эта отговорка помогает спать по ночам, не так ли? — усмехнулся он. — Начинай отжиматься. Семьдесят раз. И пока ты отжимаешься, подумай, кто его делает таким?

— Я знаю ответ, — пропыхтел я. — Но это слова. Даже если часть поменяется, мир не изменится. Мир действительно такой, и люди, что не подстроятся, погибнут.