Мир, где мне когда-то там будут рады

— Отлично, следи за ним. Надо глянуть, куда нас он приведёт.

— Я поняла, — кивнула она.

— И раз уж ты его заметила, скажи — где?

— Стоит с краю и не один. Рядом человек с татуировкой ану́сы на лице. Они не смотрят на труп, словно их это не интересует, стоят и переговариваются. Плюс, интуиция.

— Ну-ка, поточнее, где они стоят? — попробую способкой прошерстить звания.

— От вас ровно по плечу слева около одной из дверей какого-то бара.

Я как бы невзначай бросил взгляд налево и увидел тех двух человек. Ну один точно уголовник, да ещё и с татухой. А вот второй выглядел более цивильно. В обычной светлой рубахе, заправленной в плотные штаны, и в кожаных сапогах. Кого сканируем? Ну второй то точно из этих, а вот цивильный меня заинтересовал.

Я пробежался взглядом по званиям и сразу нашёл то, что мне требовалось:

«Падший — вы пали так низко, что единственное ваше место — тюрьма. В следующий раз может и так не повезти, хотя вас этим не испугать. Вы продолжите заниматься своим грязным делом, неся зло в этот мир.

Условия получения — неоднократные преступления против людей и их жизни.»

«Пытатель — вы есть воплощение боли и страданий. Люди в ужасе будут разбегаться при одном понимании, кто вы есть на самом деле. Ни один секрет не скроется от вас, ни один человек не выдержит ваших пыток.

Условия получения — неоднократно успешно пытать людей.»

Мне кажется, что это нормальный набор для того, чтоб сказать — виновен, расстрелять.

— Идём за цивильным, — решил я. — Надо перетереть будет с ним кое-что.

— Принято.

Мы постояли ещё минут пять перед Тихоней. Может Лафия просто ждала, когда цивильный уйдёт, чтоб следовать за ним, но я почтил память бесцветной девушки молчанием. Не всем было наплевать на тебя. Пусть я и знал её всего ничего, но мне было реально жаль, что я не смогу её похоронить нормально. Всё-таки наш человек, который боролся за меня, пусть и за деньги. А теперь её сбросят в безымянную яму на чужой земле, и никто не узнает, что такая вообще девушка была.

Да-да, я люблю так мыслить. Да и вон, стража уже топает сюда.

Самое незабавное то, что это происходит в цивильном районе. Интересно, что там твориться в обычном районе и за воротами. Вообще, наверное, гирлянды из кишок делают.

Вру, не интересно ни капельки.

— Идёмте, — подхватила она меня за локоть, словно любимая жёнушка. — Надо спешить, если не хотим его потерять.

— Да-да, конечно, веди, — кивнул я.

За нашими спинами стражники уже снимали Тихоню.

Мы следовали, мило разговаривая вообще не о чём, за мужиком. Я предполагал, где они могут прятать Клирию и Мамонту, она же выдавала свои варианты. Забавно, что со стороны мы выглядели как вполне счастливая семейка. А в свободной руке Лафия держала ещё и плетёную корзинку, дополняя образ.

Мы спустились в район обычных граждан, следуя за ним, иногда приостанавливаясь и разглядывая прилавки, стараясь держаться толпы. Несколько раз пришлось свернуть на боковые улочки, после чего Лафия попросила меня подождать, так как вдвоём здесь мы привлечём больше внимания, чем она будет красться за ним одна.

— Если что, возвращайся сразу. При любой опасности, это приказ, — придержал я её за руку. — Я не могу терять таких людей как ты. Тем более сейчас.

— Принято, — кивнула она и скрылась за углом.

Ну а я… А что мне делать? Стоять и ждать.

И ждал я, надо сказать, минут двадцать, прежде чем она вернулась. К тому моменту я успел переволноваться раз десять, размышляя, не пора ли мне туда нагрянуть, чтоб навести шухер.

— Ну как? — практически с облегчением выдохнул я, увидев её.

— Всё сделано. Я знаю, где он живёт, — отчиталась Лафия сразу же, подойдя ко мне.

— Отлично, — кивнул я. — Сейчас на базу и соберём несколько человек. Надо как можно быстрее взять его.

Мы двинулись обратно, не сильно спеша, чтоб не выдать себя. Попутно Лафия мониторила горизонт на предмет шпионов и преследователей, однако никого вокруг нас не было. Только один раз встретили этих анусов, что стояли, что-то обсуждали и смеялись, хлопая друг друга по спине.

— Ну и что скажешь о нём? — поинтересовался я, когда мы вновь оказались в районе состоятельных людей.

— Женат, видела детей…

— Дети, это хорошо, — кивнул я, и она бросила на меня вопросительный взгляд. — Да просто некоторые слишком неразговорчивыми иногда оказываются. А так сразу заговорит. А может и не сразу, посмотрим короче.

— Сможете ребёнка тронуть-то? — скептически спросила она.

— Это легче, чем кажется.

— Значит занимались подобным?

— Как бы сказать… — задумался я. — Скажем так, у меня есть опыт работы в области, где людям всегда больно, и они всегда кричат. Там и дети были. Сначала это трогало за душу, а потом привык и стал относиться похуистически к подобному. Со временем у всех так становится, это защитная реакция и адаптация.

— Я не поняла и слова, но уяснила, что вы занимались подобным.

— Вот деревня… — вздохнул я. — Даже на интеллектуальные темы не с кем поговорить. Да, считай, что занимался.