Мир, где мне очень не очень рады

Рассказать или нет? Хотя… мы же как команда. Нет, я не дура, знаю, что все тут на нервах и верить никому нельзя и ля-ля ля-ля, и ля-ля ля-ля. Но мы команда и пока что мне хочется надеяться, что мы вместе ещё. Ну кроме Мэри, ей мне только сделать больно хочется.

— Мэйн… — подобрать бы ещё слова. — Ну… его попытали немного.

— Попытали немного? — задумчиво пробормотала Дара.

— Попытали немного? Лиа, ты знаешь, как звучит попытали немного? Словно он споткнулся и пошёл дальше. То, что его пытали… — Мэри, которая пыталась задвинуть мне тут грозную тираду, увидев мой взгляд осеклась. Молодец, есть правильная реакция.

— Я имею ввиду, что его пытали. Не более, не менее. И он слегка не пришёл в себя.

— Он свихнулся, — тут же брякнула Мэри, от чего получила пинок в живот и теперь вновь скуля, скрутилась в калачик.

— Можно и так сказать, но он пока держится, значит будем считать, что просто не в себе. Он довольно спокоен, если не трогать его.

— А он… не опасен? — озвучила наши страхи Дара. — Если вдруг обезумеет, мы точно не справимся. Тут и герои не все справились, а нас он просто не заметит.

— Но нам же не обязательно доводить до такого состояния его, — пожала я плечами.

— Да тебя просто заводит сидеть рядом с ним! — всхлипнула Мэри. — Ты же получаешь удовольствие от одной мысли, что он может всех нас перебить. Изварщенка!

Ну… она права. Будь он простым парнишкой, меня бы такое не завело. А тут прямо как на потухшем вулкане, готовом в любую секунду разразиться, сидеть и трахаться.

— И что нам делать? — вот нравится мне Дара, спокойная, не выёбывается как Мэри. Тихоня, одно наслаждение с ней общаться.

— А что можем? Мэйн же всё тут планировал. Вот ему и флаг в руки. Остаётся только ждать, пока сам проснётся и скажет, что делать.

— А сами? — спросила Мэри, медленно вставая.

— Нет, если ты такая умная у нас, то пожалуйста! — махнула я ей рукой в сторону лагеря. — Иди к нему, буди или тащи нас. Но только потом не реви, когда тебе он задницу порвёт.

Она поджала губы и злобно посмотрела на меня. Я же в свою очередь гордо выпятила грудь. Знает же, что я права, тогда хули сопротивляться? Как маленький ребёнок. Вот бы ты мне попалась раньше, когда я могла затащить тебя в свой подвал. Вот бы я оторвалась… Да… оторвалась бы я на тебе, и ты бы у меня хранилась до конца, чтоб я могла раз за разом возвращаться к такой сучке как ты.

Мечты, мечты…

Но остановимся на них.

— Ладно, идёмте в лагерь что ли, займёмся чем-нибудь.

— Своими непристойностями займёшься, — тут же брякнула эта не знающая страха идиотка.

Я подошла к ней, присела и обняла, прижав к груди. Хорошо так прижала. Она пыталась вырваться, но не сильно то у неё получилось.

— Ты даже не представляешь, какими непристойностями я могу заниматься. И заниматься не только с Дарой, но и с тобой. Так что… хочешь стать взрослой девушкой?

— Я и маленькой себе нравлюсь, — пискнула она и попыталась вырваться.

— Этот вопрос только с одним правильным ответом, — начала медленно я её вдавливать лицом в грудь.

Однажды я поняла, что сиськи — страшное оружие. Случилось это давно, когда меня насиловал какой-то ублюдок, пока второй обчищал комнату. Я прижала его к груди и… задушила. Второму повезло меньше, умирал неделю.

Всё сильнее и сильнее, пока она не начала истерично дёргаться, пытаясь вырваться из моей хватки. Вскоре она брыкалась всем телом, её ножки разбрасывали землю и песок на берегу, а ручки пытались дотянуться до моего лица. Ещё минута и Мэри дёргалась так, словно её било молнией. Дёргалась хаотично и…

Я её отпустила.

Мэри с круглыми глазами, словно рыбка на берегу, хватала ртом воздух, валялась на моих коленках, пытаясь прийти в себя. Она такая милая, когда мучается или находится в таком состоянии. Я даже невольно провела кончиками пальцев по её лицу и волосам. Нежно, практически с любовью.

После чего нагнулась к самому уху и прошептала:

— Не зли меня, иначе я тебя действительно изнасилую и пропущу через такой же ад, что тебе и не снился.

Глава 62

Увы, не все люди сильны.

Это я уяснил ещё в начальных классах, когда среди нас были как большие мальчишки, так и совсем мелкие как я. Кто сейчас скажет, что в первых классах всё не так страшно, как в старших, я… соглашусь.

Пиздец начинается уже во вторых, в третьих и так далее, когда вы уже более менее знакомы и начинаются выяснения отношений. Дети — не взрослые. У детей нет границ, нет морали, нет принципов. Самые жестокие твари, которых я знаю. Для них всё игра, для них всё просто так. Они не понимают, что делают.

В моём детстве я знал девочку, которая сожгла бомжа, просто потому, что хотела посмотреть, как он горит. Весело же? Вообще пиздец, оборжаться.