Мир, где мне рады

- Чтоб избавиться от засранцев в багажнике. Да не ссы, тебя я убивать не буду, даже пальцем не трону.

- Пистолетом угрожал.

- Нечего было выёбываться. Лучше скажи, твою мать зовут не Козявкеева Кристина Петровна?

- Эм… Кристина Петровна, но фамилия Бросс.

- Бросс Кристина Петровна?

Ебануться… значит не ошибся. Я внимательно посмотрел на Лили.

Не знаю, отчего, но на душе стало как-то… хорошо? Тяжело объяснить, но это то же самое, что узнать, что у тебя братик или сестрёнка родилась. Просто смотришь и понимаешь, что кровь родная и что это родной тебе человек. Появляется… желание помочь. Не у всех, но у меня по крайней мере. Я обошёл машину и открыл дверь с водительской стороны.

- Вылезай, чего сидишь?

Но наша Лили только крепче вцепилась в руль. Да так, что костяшки побелели.

- Что вы хотите сделать? – тихо спросила она.

- Для начала узнать, какого хера я нашёл тебя между ног у какого-то латиноса.

Я конечно знал свою мать и знал, что она шлюхой была в детстве, но она подобному никогда детей не учила, пример не подавала и уж тем более не желала такого. Особенно своей дочери. У нас это наследственно передаётся?

Хотя… учитывая, сколько и с кем я спал, то, скорее всего, да. Но парень с кучей баб воспринимается по одному, а девушка с кучей парней по-другому. Особенно когда она твоя родня и сосёт какому-то уроду.

- Так что ты забыла там? Сомневаюсь, что тебя мать отправила туда.

- Откуда вы знаете мою мать? – тихо спросила она.

- Я её очень старый знакомый. Когда она ещё в России обитала. Удивлён встретить её детей здесь.

- Так вы русские, - она это с таким шоком сказала, словно это был приговор. – Русская мафия!

Ну началось… Если русский, то обязательно или с балалайкой и бутылкой водки, или мафия. Другого не дано.

- Нет, дура, не мафия. И ты тоже частично русская, так что не надо тут. Так что ты там делала? Молодость в мозгу играла… Так, стоп, а тебе сколько?

- Мне… двадцать пять.

- Пиздишь.

Она виновато посмотрела на меня и пробормотала.

- Восемнадцать…

- И нормально хуи ртом полировать? – поинтересовался я.

- Да это моя жизнь! – неожиданно крикнула она. – Я сама решаю, как жить!

- Ты ебанутая малолетняя дура, которая думает, что всё будет хорошо. Но давай я, как человек, который на твоих глазах перебил около двух десятков человек, объясню, как это будет в будущем для тебя. Ты будешь продолжать якшаться с ними, подсядешь на наркоту куда крепче, чем сейчас. Залетишь, получишь выкидыш или ребёнка уродца. В лучшем случае вырастишь ещё один будущий труп на улице. А ты будешь обколотой шлюхой, которая будет толкать свою пизду любому бомжу за доллар. И у тебя нет другого будущего.

- Да с чего тебе знать, что меня ждёт? – расплакалась она.

- Да потому что я видел таких, как ты. И если мне срать на остальных, то вот ты представляешь для меня интерес, как человек. Твоя мать была конченной шлюхой в детстве, но завела ребёнка и посвятила жизнь ему. Отдала всю себя без остатка малолетнему дебилу, из которого вырос нормальный человек.

- И который потом сбежал, - буркнула она.

- Эм… чего? – удивился я. – Разве… он не умер?

- Он сбежал от неё! Если она настолько хорошая мать, то чего он сбежал от неё?! – злобно воскликнула расплакавшаяся дура.

- Мне сказали, что он помер под трамваем, - вспомнил я свои последние секунды в этом мире.

- Нет! Его видели там в последний раз, когда умер его друг, а он сам упал под трамвай! Но потом видимо он ловко убежал!

- Быть может, - слегка растерянно ответил я. – Но ма… Кристина никогда не была плохой матерью. Вечно уставшей, молчаливой, никогда особо не улыбалась и в глубокой депрессии с синяками под глазами, но не плохой матерю. А теперь спиздони что-нибудь, что убедит меня в обратном, юная леди. Она хоть раз сделала что-то, что действительно было против тебя направлено?

- Она… она всё говорила, что я ребёнок и что пока не выросту, я должна быть под её крылом и слушаться её. Что она отвечает за меня и так далее. Эта вечная опека…

- А позволь спросить, во сколько ты сбежала?

- В пятнадцать…

Просто блять рука-лицо. Что я и сделал. Господи, какие дети иногда долбоёбы, так и хочется вломить пизды, чтоб промыть им мозги, и они наконец поняли, что не всё так круто как они думают. Сука, тебе было пятнадцать! Давай я возьму рупор.

ПЯТНАДЦАТЬ!!! ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ!!! ДА ТЫ БЫЛА ЕБАНУТЫМ РЕБЁНКОМ!!!

Боже, благослови эту дуру и дай ей сил.

- Взяла её бумажник и убежала, - пробормотала она. – Села, да уехала сюда. Ну и…

- Можешь не продолжать, я понял, - кивнул я. – И? Такая жизнь лучше? Сосать у всех по указке, раздвигать ноги и шыряться? Вижу, что мечта стать самостоятельной, когда мозгом не подросла, стала для тебя реальностью и настоящем раем. Небось именно об этом ты и мечтала, верно?

В ответ она расплакалась.

Вполне понятно и ясно. Жаль, что раскаяние за содеянное не приходит сразу, легче было бы прийти и попросить прощение.

Глава 277

Я похлопал плачущую дуру по голове.