Мир, где нас не ждали

— Ну, все ясно, — не выдержал Громов и даже хлопнул ладонью по столу, отчего комитетчик брезгливо поморщился. — Как я понимаю, вы предполагаете, что картина Гитлера уже или почти у Розенберга. И вы понимали, что следующим нашим шагом будет получение информации от наших собственных осведомителей в уголовных кругах? Так? Так! И вполне возможно, что эту же информацию мы получили бы уже сегодня. Так? Так! Вы понимали, что мы наступаем вам на пятки и своими действиями можем сорвать вашу операцию. Так?

— Отчасти, — вздохнул Бахчисараев и покачал головой. — Эх, товарищ Громов, не доверяете вы КГБ. Я ведь к вам со всей душой, по товарищески, все карты вам выложил, а вы мне так в открытую, лоб в лоб. Я ведь вам посотрудничать предлагаю, разделить, так сказать, лавры.

— Я в лаврах не нуждаюсь, — гордо заявил Громов, — я стране и народу служу, поэтому, что конкретно вы предлагаете?

Старший майор госбезопасности усмехнулся.

— Ну, раз вы согласны на сотрудничество, то предлагаю помочь нам в операции под кодовым названием «не кошерная». — Он самодовольно усмехнулся, похоже, название операции придумал именно он, чем, похоже, весьма гордился. — Дело в том, что Розенберг отмечает сегодня пятнадцатилетие своей трудовой деятельности на посту директора ювелирки. Ожидается банкет, для этого он даже откупил целый зал в ресторане «Одуванчик». Естественно много гостей и много подарков. Наш Йося любит, когда ему дарят подарки. В частности, мы считаем, что его люди преподнесут ему похищенную картину. И у нас имеется пригласительный билет на две персоны на этот банкет. Пойдут наши люди с соответствующим оборудованием для наблюдения. И в момент получения Розенбергом картины, — Бахчисараев щелкнул пальцами, — мы его возьмем!

Громов нахмурился:

— Ну, а в чем будет заключаться наша задача?

Старший майор госбезопасности слегка смутился:

— В обеспечение силовой поддержки.

— Вот даже как, — хмыкнул Громов. — А позвольте спросить, кто эти две персоны из КГБ, которых вы посылаете на банкет?

— Поверьте, это наши лучшие люди.

— Лучшие говорите, — усмехнулся майор. — Скажите, эти ваши лучшие люди такие же, как вы: высокие, с бритыми затылками и наливными бицепсами?

— Ну, вы ведь знакомы со стандартами отбора в КГБ?!

— Об этом я и говорю, — кивнул Громов. — Может лучше стоить выбрать для этой операции менее заметных кандидатов. Скажем: товарищ капитан, товарищ младший лейтенант.

Денис с Юлей встали и выпрямились по стойке смирно.

— Товарищ Бахчисараев, поверьте, я буду с вами откровенен, я не продвигаю своих людей, я лишь хочу, чтобы Розенберг ничего не заподозрил, а рыженькая девушка в очках и ничем не примечательный молодой человек впишутся в это мероприятие куда лучше, чем два амбала с бритыми затылками.

«Что? — возмутился Денис и даже постарался напрячь мускулы, которые по сравнению с мускулами комитетчика явно выглядели не столь внушительно. — И почему это я ничем не примечателен?»

— Хмм, — задумался старший майор госбезопасностив и почесал бритый затылок. — Возможно, вы в чем-то и правы.

— Тогда позвольте еще одно предложение, товарищи, — вдруг подала голосок Юля.

Громов и Бахчисараев с интересом на нее посмотрели.

— И какое же, товарищ младший лейтенант?

— Нам необходимо заехать в театр.

Глава 6 Не кошерная операция

Дорогой и престижный по меркам советского мира ресторан с милым названием «Одуванчик» располагался на углу Конюшенной площади и канала Грибоедова. Впрочем, некогда Екатерининскому каналу деятели этой реальности так и не присвоили имя великого русского драматурга и дипломата, а назвали его в честь одной из легендарных личностей собственного мира. А именно, в честь Якова Григорьевича Блюмкина — первого и главного из сторонников Троцкого. Его судьба в этой реальности была во многом схожа с судьбами Феликса Дзержинского и Иосифа Сталина, смешанными в одном флаконе кровавых духов и неоднозначных ароматов. В этом мире Блюмкина не расстреляли в ноябре 29–го, напротив, здесь он возвеличился благодаря патрону, стал основателем КГБ, а уже затем после смерти вождя сделался его приемником и правил СССР вплоть до середины шестидесятых. Судить, был ли он лучше Сталина или же хуже, Денис не брался, для этого нужно глубоко изучать историю его эпохи, а у капитана милиции Громова — младшего просто не было на это свободного времени. Но одно Денис знал точно — отношение к Блюмкину, как к вождю, даже среди нынешних современников было весьма спорно.

Куда больше Дениса сейчас занимал собственный образ молодого еврея скрипача Семочки. Идея младшего лейтенанта Гончаровой «заглянуть в театр» оказалась воспринята «на ура», как и Громовым, так и Бахчисараевым. И вот теперь они с Юлей находились в образе молодой супружеской еврейской пары, по легенде чаты Рабинович.