Мир Героев. Корабли идут клином (СИ)

Еще несколько раз стихия пыталась меня вышвырнуть с тропинки на торчащие внизу острые клыки скал, но теперь я сразу вцеплялся руками, пальцами и зубами в промерзшую землю и камни скалы. Свасуд постоянно в такие моменты хватал меня за многострадальный плащ. Дырок в нем теперь, наверное, не меньше, чем в шапке почтальона Печкина после проверки на ней меткости Шарика.

Последние метры до вершины Сигнальной скалы я преодолевал практически ползком. Толчки слились в один непрерывный тремор. Со сторожевого поста в мою сторону пролетело несколько увесистых бревен, которые служили основой сигнального костра. Следом за бревнами катилась бочка с китовым жиром.

Я порадовался мастерству наших бочаров. Теперь они могут, рекламируя свой товар с уверенностью заявлять, что их бочкам землетрясения не страшны. Все это пролетело у меня в голове пока я, вжавшись всем телом в землю молился, чтобы бочка меня не задела. Центнер жира, прокатившийся по мне с очень высокой вероятностью, поставит жирный крест на моих дальнейших поползновениях к спасению.

Повезло или боги мою молитву услышали. Прямо передо мной бочка наскочила на вмерзший в землю широкой плоский камень, который послужил своеобразным трамплином. Бочка взмыла надо мной, перелетела и грохотом плюхнулась позади никак меня не задев. Выдержала новое столкновение с реальностью в виде скальной породы и грохотом покатилась вниз. Я проводил ее взглядом пока она не скрылась из виду. Бочары молодцы, когда доберусь до своих точно надо их похвалить.

Против моей воли взгляд устремился в сторону Айсборга. Безжалостная стихия превратила город в руины. Он еще держался, но видно, что из последних сил. В стенах зияли огромные проломы, большая часть домов уже лишилась дернового покрытия крыш, в каменной части города виднелись завалы.

Чтобы и дальше не рвать себе душу, я собрал в кулак последние силы и рванул в краю Сигнальной скалы. Прямо под ней острых скальных пик разработчики не разместили, справедливо посчитав, что тут они на обороноспособность острова не повлияют. Забраться на скалу со стороны моря мог решиться только самоубийца. Но вот мне такая прореха в поле колючек была на руку.

Я осторожно подошел к краю обрыва. Высоко. Не знаю какой там рекорд по прыжкам с обрыва в воду, но тут явно больше, хотя может это у меня от страха глаза велики и все видится несколько большим чем есть на самом деле. Так ну со мной понятно я тупо прыгну вниз, а там будь, что будет. Хотя, проделав такую большую работу по своему спасению получить на выходе отрицательный результат будет по крайней мере обидно. Вопрос что мне делать со Свасудом?

Проявлявший до этого момента чудеса храбрости пес, стоял прижавшись к моей ноге и с ужасом в его собачьих глазах смотрел вниз. Придется брать спасение пса в свои руки. Отвечать добром на добро. Он меня на пути сюда постоянно спасал. Я не могу его бросить тут.

Я наклонился и с кряхтением поднял Свасуда. Твою ж мать. Вот это туша. Явно больше килограмм пятидесяти, а если быть точнее, то под семьдесят. Свасуд ты, когда успел так разожраться? Я отступил на несколько шагов. Развернулся и попытавшись максимально ускориться, насколько это возможно с таким дополнительным весом, побежал в сторону обрыва. Свасуд разгадав мои намерения задергался как в припадке падучей. Едва его не выпустил, но сделав последний шаг, оттолкнулся от края обрыва и рухнул в пустоту. В воздухе попытался собраться в комочек, прижал ноги и свернул спину, стараясь прикрыть Свасуда.

Бултых. Чёрная вода встретила нас бетонной упругостью. Я тут же потерял чувствительность в ногах, только ощущение огромной, непереносимой боли. Очень хотелось заорать во всю мощь легких, и только неимоверным усилием, и пульсирующей в голове мыслью, что под водой делать этого не стоит, удалось сдержаться.

Руки разжались и Свасуд выскользнув из них устремился наверх, а я, оцепенев от удара о воду медленно пошел дальше вниз. Обидно, столько усилий и все насмарку. Хотя итог, наверное, закономерный. Море, которое в прошлый раз за мной не доглядело и упустило из своих цепких объятий, позволив чудом выбраться на берег безымянного острова похоже решило взять реванш.

История Андбьёрна Ингварсона, начавшаяся с чудесного спасения кажется приходит к своему логическому завершению. Круг замкнулся. Не попасть мне в чертоги Отца битв и не сесть за один стол с отцом и ярлом Ормхильдой Дочерью Дракона. Ждет меня подводный мир и работа на подводном корабле Отца морей.

Чьи-то сильные руки подхватили меня с двух сторон и потянули наверх. Несколько сильных гребков и меня выкинуло вверх как пробку. Другие руки перетащили меня через борт лодки и перегнули через него. В нос и в рот ворвался морозный воздух, вызвав сильный кашель и следом за ним обильные потоки воды из всех щелей моего организма. Очистив легкие и снова обретя возможность дышать, я сполз на дно лодки.

По моему лицу заскользил теплый, мокрый и скользкий язык Свасуда. Жив чертяка. Мы оба живы. Я поднял руку и потрепал его по морде.

- Шевелится, значит все нормально, - услышал я над головой голос Бреки.