Мир и война в жизни нашей семьи

Нюша смирилась с судьбой, жила с дурачком и родила в 1926 г. дочку Женю. Радость одна – дочка, да и родители мужа по характеру люди хорошие. Они сноху полюбили. Через несколько лет муж Костя совсем свихнулся и был определен в сумасшедший дом. В 1934 или в 1935 г. он умер.

После месячника золота лавочку пришлось прикрыть. Семья большая. Все взрослые. От сельского хозяйства дохода мало. Потребности у детей растут. Государство всё больше и больше берет налога. В 1927–1928 гг. придумали самообложение. Сельсовет стал более зажиточную часть крестьян дополнительно подвергать самообложению. И в 1928 г. за несвоевременную его уплату у Петра Ивановича отобрали половину дома (светлую часть) и открыли в ней школу.

Пришлось продать лошадь. Без лошади Сергею нечего было делать. В стране начиналось восстановление промышленности, Сергей уехал на одну из строек.

Надежда и Николай уехали в Москву. Надежда устроилась на какую-то фабрику, жила в общежитии-коммуне.

Коле помог Павел Петрович устроиться в какую-то контору писарем. Жил у Кати. Поступил в Плановый институт на вечернее отделение.

В связи с болезнью Кости Нюша тоже перебралась поближе к Москве, чтобы чаще навещать больного. Снимала комнату в Павшине. Нюша устроилась в магазин в Покровском-Стрешневе.

Петр Иванович из-за плохого питания и сильного расстройства после разорения хозяйства стал часто болеть. Лежал в больнице в Москве, а когда вышел из неё стал жить в Москве попеременно у родных.

Раскулачивание. Судьба Веры. К моменту коллективизации и ликвидации кулачества как класса в Рахманове из семьи Рыковых остались только Лиза, Ваня и Вера.

В один прекрасный день к ним пришли из сельсовета и приказали немедленно собираться на выезд, погрузили на подводу и повезли в Волоколамск. В Волоколамске в числе таких же репрессированных из других деревень погрузили в товарные

вагоны и повезли на поселение в Казахстан. Везли под охраной. Вагоны закрыты. Воды доставали с трудом. Дети в вагонах плакали. Когда уезжали из Рахманова, Ване удалось захватить с собой мешок муки, и они в дороге как-то умудрялись печь лепёшки.

В Казахстане их выгрузили в чистом поле, сказали: «Живите здесь, устраивайтесь, как хотите». Народ стал разбегаться кто куда. Случилось так, что и небольшая семья Рыковых распалась.

Вера с подружкой из деревни Ченцы каким-то чудом на перекладных, в поездах под лавками, полуголодная на подаяниях, оборванная и обовшивевшая, не известно, за сколько дней, добралась до Москвы и однажды ночью постучалась к Кате.

Так же, как и Вера, Ваня с другом Костей тоже бежали и, добравшись до Москвы, в первую очередь явился к Кате. У Кати был своего рода явочный пункт. Всех, как бы ей ни было трудно, каким-то образом устраивала.

О Лизе подробностей не было. Говорят, что её видели ходящей по вагонам и просящей милостыню, и как будто не в своем уме. Никто из родных не знает, где она рассталась с жизнью и где лежит её прах. Вот так сложилась её судьба.

Веру, как только она немного оправилась от всех этих передряг, Катя подкормила, немного приодела, и Вера стала похожа на человека. Вере в то время было 15 лет. Перетерпев за такой непродолжительный ещё отрезок жизни много превратностей, она уже не боялась никаких трудностей, была способна всё вынести – и унижения, и оскорбления. И твёрдо усвоила, что дальнейшая её судьба может сложиться по-разному, но судьбу эту надо складывать и направлять собственными желаниями и усилиями.

У Кати своя семья, и долго у неё находиться Вера не могла. И вот с помощью знакомых Вера устроилась прислугой в семью к инженеру Сахарову. Пришлось делать всё. На её ещё детские руки навалилась вся работа по уборке квартиры, стирка белья, готовка кушаний и покупка продуктов. Что такое быть прислугой, Вера познала в полной мере. Спала на сундуке в коридоре. Но, невыносимо уставая, спала крепко, благо молодой организм требовал сна.

Советская власть крепла. Организованы были профсоюзы. Домашние работницы брались на учёт. Профсоюзы добивались, чтобы домашние работницы имели выходной. Проводилась проверка этого закона. И хозяева вынуждены были установить Вере день отдыха. В этот день Вера посещала Катю, и там на семейном совете решали, как построить дальнейшую судьбу Веры.

Павел Петрович работал бухгалтером, Николай, Верин брат, учился в Плановом институте. Вера по натуре очень способная, сообразительная, трудолюбивая и, как говорят, хваткая. Открылись воскресные краткосрочные счетоводные курсы. Вера стала на них учиться по воскресеньям. И домашние задания выполняла ночью, когда хозяева спали. Счетоводные курсы затем преобразовали в планово-экономический техникум. Закончив техникум, Вера устроилась счетоводом в альбомно-рамочную мастерскую. А жить стала совместно с сестрой Аней. Сперва снимали комнату у тёти Агаши в Павшине на Песочной улице, затем у Громовых на Советской улице (по Ильинскому шоссе у речки Чернушки) и какой-то период у Кошкиных.