Мир Игры: Легаш (СИ)

Всем с детства нам знакомый пульт управления. Такие есть в подъемных кранах, или тракторах, самый простой, в лифте, или очень сложный, как в самолете. Здесь было круче, как в фильмах о космических кораблях. Здесь были именно пульты управления. Местами обугленные, все сплошь черные. И естественно, не рабочие. Напротив пультов стояли кресла, тоже оплавленные, но все еще похожие на самих себя.

— Песик, — позвал я, берясь за амулет, — сделай свету побольше.

Мой иллюзорный друг исчез в амулете сразу после того, как поглотил тысячи заклинаний в подвале, сообщил, что направляется сортировать заклинания. По недовольной мордочке я понял, что оторвал его от этого архиважного дела, но он не стал возражать, увидев, что творится, и из медальона тут же вылетело четыре искры, которые налились в десятисантиметровые шары, осветив все вокруг.

Тут я чуть повторно не свалился вниз. Потому что шары высветили ужасающую картину произошедшего. Мысль о том, куда подевались все операторы, которые должны были сидеть здесь, уже сформировалась на задворках сознания, и сейчас я получил ответ.

Я не знаю, сколько их было, потому что обугленные тела лежали вперемешку, спеша к одной им известной цели. Они все спасали свои жизни, скорее всего в момент, когда кто-то прожег дыру, а потом все спалил и здесь.

Меня согнуло пополам, и если бы в желудке бывало хоть что-то кроме живой воды, то внизу стоящие на меня бы обиделись. А поскольку желудок был давно пустой, то меня просто сводило судорогами. Песик сильно забеспокоился, и потому от дмома резко ударило молнией, что резко прекратило все судороги.

Внизу стояли взволнованные Лопак, Рол и Юлиан. Я им показал, что все нормально, и отрицательно покачал головой на предложение послать наверх еще кого-то.

Когда я успокоился и встал на ноги, я уже старался контролировать себя. Все, кто здесь погиб лежат уже явно давно, так что даже странно, что все здесь не рассыпалось пеплом. Я осторожно стал идти вдоль пультов. Похоже, все спасающиеся направлялись к лестнице, которая вела куда-то наверх. Но и лестница была такая же черная, оплавившаяся.

Я осторожно поднялся наверх, стараясь не наступить на давно мертвые тела, и мне открылось зрелище еще более печальное. Скорее всего, наверху башни располагался жилой комплекс, тех самых операторов, что сидели внизу. А может и еще что-то, все же я предполагал вверху еще этажа два-три. Но еще выше я подниматься не стал, не было смысла, если везде такая разруха. И я было думал уйти, но одна неожиданность бросилась мне в глаза.

Почти все люди, погибшие здесь, бежали в строго определенную сторону, наверное, еще к одной лестнице. И поэтому на их фоне ярко выделялась фигура, положение которой указывало на то, что она спешила совершенно в другую сторону. И более того, в отличие от остальных, она была повреждена гораздо сильнее.

Неизвестный герой явно что-то хотел сделать и рвался в комнату, возле которой и лежал. Это становилось понятно по руке, которая намертво вцепилась в выступающую панель, видимо он до последнего рвался именно туда.

Я подошел к полувисящей фигуре и стал с содроганием её осматривать. Одна деталь бросилась мне в глаза мгновенно. На пальце правой руки, которой умерший вцепился в панель, было утолщение, которое было ни чем иным, как перстнем. И, похоже, именно этот перстень являлся ключом.

Не долго думая и не сильно брезгуя я снял перстень с пальца и, оставив умершего в той же позе, протер его. Руки моментально стали черными, но теперь у меня лежал перстень, очень сильно похожий на медальон и дмом, что были на моем солнечном сплетении. Песик так же пристально всматривался и внюхивался в перстень. Потом неожиданно втянулся в перстень и тут же вынырнул, радостно виляя хвостом.

— Ну, раз ты одобряешь, то можно смело пользоваться, — я надел перстень на палец и прикоснулся к подозрительной выемке, как раз над выступом, за который уцепился прежний владелец перстня. Навершие перстня, в форме такого же восьмиугольника, как мой медальон, идеально вошло в выемку. Изнутри полился мягкий свет, а потом черные створки, перед которыми я, оказывается, стоял, разошлись в стороны.

Моему взору открылось небольшое помещение, примерно три, на три, на три метра. В ней даже было тусклое освещение, что сразу говорило о том, что оно не повреждено и даже имеется какое-то питание. Но самое поразительное было даже не это, а внутреннее убранство комнаты. По всему периметру комнаты стоял пульт и стол, хорошо вписывающийся в интерьер комнаты. Стульев не было, да и места для него не оставалось. Потому что в самом центре комнаты была стойка. Не такая маленькая, как внизу, и не цилиндрическая. Эта стойка была кубической, со сторонами метр на метр и высотой в два. А внутри этой стойки стоял манекен, не большой, и я бы сказал щуплый. И на этом манекене была надета всякая всячина.