Мир иной. Что психоделика может рассказать о сознании, смерти, страстях, депрессии и трансцендентности

Однако Хофман с должным пониманием отнесся к тому, что в 1960-е годы молодежная культура взяла ЛСД на вооружение в качестве средства заполнения той пустоты, какую, по его словам, несет материалистическое, индустриальное и духовно бедное общество, потерявшее связь с природой. Этот магистр химии, вероятно самой материалистической из всех наук, вынес из своего горького опыта общения с ЛСД-25 убеждение, что эта молекула потенциально станет для цивилизации не только терапевтическим, но и духовным бальзамом, создав трещину «в здании материалистического рационализма» (говоря словами его друга и переводчика Джонатана Отта.)

Как и многие его последователи, этот блестящий химик тоже сделался в какой-то мере мистиком, проповедующим евангелие духовного обновления и воссоединения с природой. Когда ему в тот памятный день в Базеле преподнесли букет роз, он в ответной речи сказал собравшимся, что «чувство сопричастности ко всему сущему, чувства единства творения со всем сущим должно в еще большей мере заполнить наше сознание и уравновесить бессмысленные материалистические и технологические достижения, чтобы мы смогли вернуться к розам, к цветам, к природе, с которой мы неразрывно связаны». Слушатели разразились бурными аплодисментами.

Скептически настроенный свидетель тех событий был бы не столь уж и не прав, если бы счел этого невысокого человека, стоявшего на сцене, основателем новой религии, а слушателей – его паствой. Но если это и религия, то религия, существенно отличающаяся от всех прочих религий. Обычно основатель религии и самые близкие и преданные из его приверженцев заявляют право на власть и авторитет, даваемые постижением сакрального и непосредственным приобщением к духовным истинам. На долю же всех последующих поколений приверженцев этой религии достаются только зыбкая мешанина мифов и преданий, символизм таинства причастия и вера. История ослабляет изначальную силу непосредственного приобщения к высшему, передоверяя дальнейшее выполнение обязательных обрядов когорте священников. Но психоделическая церковь возвещает нечто совсем иное и необычное: что каждый человек в любой момент может получить доступ к сакральному опыту путем таинства, в центре которого находится психоактивная молекула.

Однако подводное течение праздничных торжеств, проникнутых атмосферой духовности, принесло в конференц-зал (возможно, не совсем кстати) также и науку. Во время симпозиума, который начался сразу после завершения празднеств по случаю дня рождения Хофмана, ученые и исследователи из самых разных сфер и отраслей науки, включая нейрофизиологию, психиатрию, фармакологию, область сознания, так же как и искусство, говорили о том, как повлияло открытие Хофмана на развитие общества и культуры и какое значение имеет его потенциал не только для углубленного понимания сознания, но и для разработки методики лечения нескольких трудноизлечимых психических расстройств. В ходе симпозиума были одобрены несколько исследовательских проектов по изучению влияния психоделиков на человеческое сознание, и часть из них уже осуществляется в Швейцарии и в Соединенных Штатах. Так или иначе, но ученые на симпозиуме озвучили свою надежду на то, что долговременный перерыв в психоделических исследованиях так или иначе близится к концу. Не секрет, что издержкой профессии людей, работающих в этой области, является иррациональный оптимизм, но в 2006 году были веские причины полагать, что погода наконец действительно меняется в лучшую сторону.

* * *

Второе знаковое событие произошло в том же 2006 году пять недель спустя, когда Верховный суд Соединенных Штатов единогласным решением, которое озвучил и подписал новый главный судья Джон Робертс Младший, постановил, что небольшая религиозная секта, именующая себя UDV и пользующаяся во время таинств галлюциногенным чаем аяуаска, может ввозить его в Соединенные Штаты, даже несмотря на то, что он содержит такую субстанцию (числящуюся в перечне наиболее опасных препаратов), как диметилтриптамин (ДМТ). Это решение основывалось на законе о восстановлении религиозной свободы, принятом в 1993 году, который был принят с целью узаконить (согласно пункту о свободе вероисповедания в Первой поправке к конституции США) право коренных жителей Америки, индейцев, использовать пейотль в своих обрядовых церемониях, как они это делали на протяжении многих поколений. Закон 1993 года гласит, что только «настоятельный интерес» может побудить правительство вмешаться в религиозные дела и запретить лицу (или лицам) отправление религиозных обрядов. В случае с сектой UDV администрация Буша, выступавшая в качестве истца, настаивала на том, что только коренные жители Америки (в силу их «особых отношений с правительством») имеют право использовать психоделики как часть религиозного обряда, и даже в их случае это право может быть ограничено государством.