Мир «Искателя», 2004 № 04

— Ага, — снова вступил в разговор дед Родион, — ежели судья пешеход — может к высшей мере приговорить, а ежели автомобилист — то еще заставит родственников пострадавшего ремонт машины оплачивать.

— Уймись, старый! — Надежда Сергеевна замахнулась на мужа тряпкой. — Несешь, невесть что!

Улыбаясь, Сергей сошел с крыльца.

— Пойду-ка я на озеро, сезон открою. Где тут у вас лопата? Червей накопаю.

Спустившись к воде и забросив удочку, Сергей откинулся на спину и потянулся. Хорошо-то как! Он любил отдых в средней полосе, чувствовал себя очень комфортно и не понимал тех, кого тянет на утомительно жаркий юг. Несколько раз он с друзьями выбирался на море, но его хватало дня на три-четыре. Потом он начинал уставать от жары и однообразия пляжной жизни, от суеты многолюдья и начинал считать дни до отъезда домой. К счастью, Маша целиком и полностью разделяла его взгляды на отдых.

— Рыбак, вы не подскажете, как водичка, теплая? — послышался женский голос сверху.

Чужак шел по дороге не оглядываясь, чем снова вызывал раздражение проезжающих мимо водителей. Наконец, возле него затормозила бетономешалка. Распахнулась дверца, и из кабины выглянул шофер — кавказец.

— Здравствуй, дорогой, зачем пешком идешь? Садись, подвезу.

Чужак медленно оглядел машину и шофера.

— Что смотришь? Не нравится, да?

Чужак, не торопясь, подошел к машине и тяжело залез в кабину. Шофер удивился:

— Слушай, сколько весишь, а? Смотри, как машина осела.

Чужак не ответил. Машина тронулась с места, и шофер продолжил разговор:

— Меня Феликс зовут, а тебя как? Откуда сам будешь?

Чужак молча смотрел вперед и никак не реагировал на Феликса. Феликс был очень добродушным человеком и ничуть не обиделся. Не хочет человек разговаривать — значит, не будем разговаривать, музыку послушаем.

Чужак внимательно смотрел на дорогу и вдруг заволновался. Несколько раз оглянулся и неожиданно схватился за руль. Феликс рефлекторно нажал на тормоз, машина пошла юзом и остановилась, перегородив шоссе.

Феликс попытался оторвать руку Чужака от руля.

— Ты что, чокнулся, да?

Но, почувствовав в его руках нечеловеческую силу, быстро открыл дверцу и выпрыгнул на дорогу.

Сергей запрокинул голову и посмотрел на ту, которая нарушила его блаженство. Его взгляду открылись стройные женские ноги, стоящие на самом краю обрывчика. Сарафан был короткий, и снизу Сергей видел их, по образному выражению его друга Петра Харченко, «по самую развилку».

Сергей тут же отвернулся и поднялся.

— Я вас, кажется, смутила? Или вам не понравились мои ноги?

— Нет, не понравились.

— А какие вам нравятся? — Девушке явно пришлось по вкусу замешательство Сергея, и она решила добить его окончательно.

— Мне нравятся короткие, кривые, толстые и волосатые.

— А что еще вам в девушках нравится? — продолжала веселиться незнакомка.

— Рост не выше метр сорок, вес не меньше ста, возраст от шестидесяти и выше.

— Как вы ее точно описали!

— Кого?

— А я сейчас бабу Надю встретила. С ней девушка — точь-в-точь под ваше описание подходит. Вы, наверное, художник?

— Нет, я рыбак.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Какой именно?

— Как водичка?

— Но я же рыбак, а не рыба. Я не в воде, а на берегу.

— Не хотите говорить, ну и не надо. Все равно купаться буду. Вам, рыбакам, назло. Кстати, вас не очень смутит, если я прямо сейчас начну раздеваться? А то я купальник забыла, а домой за ним бежать неохота.

— Вы думаете, что я смогу увидеть что-нибудь принципиально новое?

— Почем знать, почем знать…

Девушка стащила с себя сарафан и осталась в тонком ажурном белье.

Чужак, не обращая внимания на другие машины, развернул бетономешалку и двинулся в обратном направлении. Доехав до перекрестка, он повернул направо и быстро помчался вперед.