Объятый страхом, Лжедмитрий хочет бежать в Польшу. Но ему оказывают поддержку горожане, крестьяне и другие участники движения. Его войско, разбитое и рассеянное, собирается снова, еще больше увеличивается за счет крестьян и холопов, горожан и служилого люда. Все новые города и уезды переходят «под руку» «истинного царевича», а их жители изгоняют или убивают воевод и других сторонников Годунова.
По всему обширному пространству к югу от Оки, в пределах от Днепра до Волги, полыхает зарево народной войны против «боярского», «плохого» царя Бориса Годунова, за царя «хорошего», «доброго», который обещает сбросить иго Годунова и его бояр, прекратить притеснения и насилия. Огромные массы местных и беглых крестьян и холопов, посадских и «гулящих» людей, а также служилых людей по прибору (стрельцы и городовые казаки) и по отечеству (дворяне), казаков запорожских и донских включаются в борьбу. Все они едины в одном — выступлении против Годунова. Но их конечные цели отнюдь не едины. Если угнетенные мечтают сбросить или облегчить ярмо гнета феодалов, то дворяне, наоборот, стремятся к его усилению.
«Истинный царевич» обещает «вольности», «благоденственное житье». Его войска, выполняя приказ самозванца, ведут себя осмотрительно, не обижают жителей. Годуновские же отряды устраивают беспощадные погромы в городах и уездах, изменивших правительству.
В зоне восстания местное население перестало пахать на казну «десятинную пашню». Самозванец освободил за десять лет («обелил») от всех налогов Путивль и окрестные северские земли, прекратили всякие платежи и жители других областей.
Именно позиция, действия народных низов определили исход событий. 7 мая 1605 года вспыхнуло восстание в царском войске, которое долгое время осаждало восставшие Кромы. Его подняли «даточные люди» (холопы и крестьяне, сопровождавшие своих господ — дворян во время военных походов), стрельцы, казаки, часть дворян после известия о смерти Бориса Годунова. Попытка воевод привести войско к присяге его сыну Федору вызвала взрыв недовольства — служилые низы приняли сторону «истинного царя» «Дмитрия Ивановича». Это открыло самозванцу дорогу к Москве.
Войско Лжедмитрия двигалось к столице России. По пути ему присягали один за другим города и уезды, а их жители изгоняли годуновских воевод и дьяков или принуждали их переходить на сторону «царевича». 1 июня восстало население Москвы. Присягнув «Дмитрию Ивановичу», оно расправилось со многими из Годуновых и их родственников и сторонников (Сабуровыми, Вельяминовыми и др.).
20 июня самозванец вступил в Москву. Через месяц, 21 июля, он венчался в Успенском соборе на престол «прародителей своих» как царь и великий князь всея Руси Дмитрий Иванович. Около года продолжалось его правление. Он вынужден был кое-что сделать для народных низов, на гребне восстания которых пришел к власти. По указу 7 января 1606 года около четверти холопов, попавших в кабалу в начале века, получили свободу. Приговор от 1 февраля того же года освобождал от зависимости крестьян, которые бежали от владельцев или стали холопами в голодные годы. Но в основном крепостническое законодательство конца XVI века сохранило силу; только срок «урочных лет» удлинился до 5,5–6 лет. Далее, по приказу нового царя из его армии «выбили» многих холопов, крепостных крестьян, посадских людей. Казачье войско расформировали.
Иначе отнесся Лжедмитрий I к дворянам. Они, а также польские наемники, часть казаков получают большие пожалования землями и деньгами.
Царь и его приспешники обогащаются за счет казны, устраивают оргии, оскорбляют национальные чувства москвичей, всех русских (вступление правителя в католическую веру, женитьба на Марине Мнишек, оскорбительное, вызывающее поведение поляков-католиков в православных храмах и др.).
Столь же дикими и нелепыми выглядели в глазах его подданных, русских людей, попытки царя организовать большой поход против Турции, очень сильного в то время государства. Подстрекаемый иезуитами, Лжедмитрий приказывает собрать в Ельце войска и припасы для наступления против турок. Но тут же авантюрист меняет решение и подумывает направить войско против Речи Посполитой: ее король Сигизмунд III не захотел, видите ли, признать за ним титул императора. Не находил Лжедмитрий I поддержки в своих притязаниях на императорский титул и у папы римского. Только иезуиты, которые рассчитывают с его помощью окатоличить русских, величают Лжедмитрия императором, теша его самолюбие. Впрочем, продолжалось это недолго.