Мир истории: Русские земли в XIII-XV веках

Прошло всего пятнадцать лет после Куликовской битвы. В войсках Тимура, конечно же, сражались и те, кто опрометью бежал с Куликова поля. Жива была память об этом убедительном разгроме и у тех, кто не побывал на Куликовском поле. Мы уже говорили о том, что Куликовская победа не была чудом, а раскрывала превосходство русской тактики и русского военного искусства над ордынским, слепком с которого было и военное искусство Тимура. Очень надо было задуматься среднеазиатскому полководцу, рисковать ли, вступая в сражения с московским войском.

Несомненно, что Северо-Восточная Русь с ее проблемами была далека от интересов Тимура. Он уже наметил передать контроль над ней своим ставленникам в Орде.

Церковь Спаса Преображения на Ильине улице. Новгород. 1374 год.

Немалую роль в решении Тимура должны были сыграть и внешнеполитические соображения. Что могла дать победа над Москвой? Она ослабила бы Москву, тем самым усилив литовских князей и Тохтамыша. Разгром московского князя мог привести к новому отпадению русских земель к Великому Литовско-Русскому княжеству, стало быть, послужить его усилению. Объединение русских сил Москвой или Литвой было равно опасно Орде, которая после падения Тохтамыша становилась союзником Тимура в его завоеваниях в Средней и Малой Азии.

Все это, вместе взятое, побудило Тимура уклониться от битвы, исход которой трудно было предугадать.

Тимур ушел в свои пределы, поделив Волжскую Орду между своими ставленниками.

Казалось бы, господствующее положение Среднеазиатской Орды в жизни Восточной Европы должно было бы утвердиться. Во всяком случае, на это рассчитывал Тимур, проводя политику разделения Великого Литовско-Русского княжества и Великого Владимирского княжения. Но внутренние процессы консолидации русских сил после Куликовской победы уже вышли из-под контроля Орды и какой-либо третьей силы.

Сколько ни старались новые ордынские правители посеять рознь и воздвигнуть вражду между Великим Литовско-Русским княжеством и Москвой, долгое время им это не удавалось. Сближение между Василием Дмитриевичем и его тестем продолжалось. На это немало сил положил и митрополит Киприан. Надо полагать, что он явился тем церковным деятелем, который был необходим наметившемуся историческому процессу. Сугубо промосковская политика митрополита Алексея и Сергия Радонежского в обстановке, сложившейся к последнему десятилетию XIV века, была уже непригодна. Москве надо было выстоять перед новым ордынским нажимом, используя своих сторонников в Литовско-Русском княжестве.

В то же время Витовт искал путей возвращения Тохтамыша в Орду, полагая, что, предоставив ему убежище, навеки приобрел его привязанность. Тохтамыш сидел у Витовта, Орда распалась на несколько улусов, притих Орден на литовских границах. Фигура Витовта приобретала все большее и большее значение в восточноевропейской политике.

Заботы Москвы в это время сводились к урегулированию отношений с Новгородом.

Складывалась очень благоприятная обстановка для укрепления независимости Новгорода от ведущих русских центров. Новгородская боярская олигархия имела возможность играть на противоречиях между Москвой и Вильно. Однако в Новгороде не приняли в расчет митрополита Киприана.

Развивая идею объединения Великого Литовско-Русского княжества и Великого Владимирского княжения, Киприан в это время работал над сближением Витовта и Василия Дмитриевича. Новгород виделся ему как поле их совместной деятельности.

Киприан сумел на какое-то время объединить Витовта и Василия. Витовт и Василий сделали совместное предупреждение Новгороду, остерегая его от союза с Орденом.

Однако новгородцы не обеспокоились предостережением Витовта и Василия. В Новгороде не верили в прочность этого союза, зная же резкий и предприимчивый характер литовского князя, предугадывали скорый конфликт между ними. Ответ князьям был послан дерзкий, новгородцы заявили, что они являются хозяевами своих взаимоотношений с немцами, а князю Василию сказали: «А ты, княже, в то у нас не вступайся, Новгород держит старину древнюю».

Василий оскорбился, предпринял враждебные действия против Новгорода, рассчитывая на поддержку Литвы, но Витовт, как того и ожидали новгородцы, подтолкнув Москву на конфликт, отошел в сторону.

В начале 1398 года новгородцы перешли в наступление на Василия. Они продвинулись в его исконные волости, приобретенные Иваном Калитой в Белозерье, на Кубенское озеро, дошли до Устюга, перебили московских наместников в двинских землях. Казалось, надо было ждать новых выступлений великого владимирского князя, но уже летом 1398 года всякие военные действия вдруг прекратились. Было бы ошибкой объяснить внезапное замирение слабостью Москвы. Оно было знаком того, что внешнеполитические отношения в Восточной Европе резко переменились.