Мир хижинам, война дворцам

Демьян ложился и закрывал глаза. Но стоило ему смежить веки, как он сразу начинал бежать: ему чудилось, что он перебегает смертное поле под смертным куполом, проскакивает от воронки к воронке, и веер пулеметных пуль встает между ним и небосводом…

— Ну? — спросил Дзевалтовский. — Что ты скажешь, Нечипорук?

Демьян развел руками:

— А что сказать? Сегодня — я, а завтра — еще кто-нибудь: всем нам, пока живы, путь один — в партию пролетариата и бедного крестьянина. Чтоб, значит, совершить революцию. Революция тут, правда, говорят, уже была в феврале, когда мы воевали на фронте. Кто его знает, может, и вправду была — красные флаги видели, слушали ораторов в порядке прений… а революции… не приметили. Что до меня, так я полагаю — революцию еще надо делать. Прошу принять меня в партию большевиков, чтоб сделать революцию.

Социалистическая революция действительно только начиналась.

Был июль семнадцатого года.

1955–1957