Мир, которого хотели и который ненавидели

Прошли только сутки, как немцы дали согласие на переговоры о перемирии, а Ленин уже пишет письмо генерал-майору С. И. Одинцову, который сразу же после Октябрьской социалистической революции добровольно стал служить Советской власти. Ленин обращается к нему 15 (28) ноября. Напомнив Одинцову, что он ранее предложил организовать группу штабных офицеров и генералов из числа квалифицированных военных специалистов, желающих заняться разработкой военно-технических вопросов перемирия, «которое бы позволило России, не нарушая ее интересов, получить приостановку военных действий», Ленин подчеркивал: «Я очень просил бы Вас, ввиду крайней спешности этого вопроса, собрать завтра же с утра Вашу группу и прислать мне завтра вечером хотя бы краткий конспект основных вопросов, пунктов и соображений договора о перемирии (определение линии фронта, условие о неотводс войска на другие фронты, меры контроля и так далее и т. п.), а также указать лицо или лица, которые могли бы, с полным знанием дела, участвовать непосредственно в переговорах» *.

А Духонин и его окружение через Ставку продолжают общение с представителями военных миссий союзников. 15 ноября генерал заверяет их, что до решения вопроса о перемирии и мире, а это может сделать только «полномочная центральная власть», которая признавалась бы союзными державами, он, Духонин, примет все меры, чтобы война продолжалась¹¹⁷.

Задиристый тон Духонина был вызван, конечно, и поддержкой, которую он постоянно ощущал со стороны военных представителей союзных держав в России, и, надо полагать, также и тем, что он знал не только об открывающейся 16 (29) ноября в Париже межсоюзной конференции, но и имел представление о той обстановке, в которой она готовилась. А намечена она была еще до социалистической революции в России, которая, безусловно, спутала все карты ее устроителям. Уже накануне открытия конференции началась обработка общественного мнения в союзных державах. О нарушении Россией своего обязательства не вступать в сепаратные переговоры о мире писала парижская буржуазная пресса¹¹⁸. В день открытия конференции английская печать призывала оказать поддержку Украинской Центральной раде, Каледину. Так, газета «Таймс» писала: «Игра не потеряна, она проиграна пока только наполовину... Для союзников весьма важно всеми возможными средствами связаться со всеми этими лояльными элементами... предоставив всякого рода поддержку всем тем, кто считает священными обязательства России»¹¹⁹.

В этих условиях ожидать, что открывшаяся 16 ноября в Париже межсоюзная конференция хоть мало-мальски выскажется позитивно в отношении миролюбивых предложений и призывов Советской власти, не приходилось.

В самом деле, среди более полутора десятка стран, представленных на конференции, были Либерия и Сиам, но не было России, которую союзные державы сами таким образом исключили из числа государств, воюющих с Германией. Вскоре, видимо, спохватившись, они пригласили на конференцию посла бывшего Временного правительства в Париже В. А. Маклакова, да и то в качестве неофициального представителя, поскольку никаких полномочий он не имел. Кстати, Маклаков, «застряв» в Париже, в годы гражданской войны представлял там «правительства» Деникина, Колчака, Юденича.

Союзные державы не отвечали на обращение Советского правительства, призывавшего их присоединиться к мирным переговорам. Правда, английская сторона 16 ноября, то есть в день открытия межсоюзной конференции в Париже, посредством своего посла в Петрограде сделала неуклюжую попытку оправдать свое молчание» ссылаясь на то, что союзников при решении вопроса о мирных переговорах поставили, дескать, «перед уже совершившимся фактом, в предварительное обсуждение которого с ними не вступали» *. В ответ тут же последовало разъяснение Наркомата иностранных дел, в котором особо подчеркивалось: «Открытое предложение немедленного перемирия всем народам — союзным и враждебным — было сделано Вторым Всероссийским Съездом Советов Рабочих и Солдатских Депутатов 26 октября»¹²⁰.

На следующий день, 17 (30) ноября, за подписью Троцкого было опубликовано повторное предложение союзникам присоединиться к мирным переговорам. В нем они еще раз через советскую печать извещались: «Военные действия на русском фронте приостановлены. Прелиминарные переговоры начнутся 19 ноября — 2 декабря. Совет Народных Комиссаров как раньше, так и теперь считает необходимым единовременное ведение переговоров вместе со всеми союзниками в целях достижения скорейшего перемирия на всех фронтах и обеспечения всеобщего демократического мира. Союзные правительства и их дипломатические представители в России соблаговолят ответить, желают ли они принять участие в переговорах, открывающихся 2-го декабря в 5 часов дня».