Мир, которого нет (СИ)

— Зверюшка, миленький! Это ты! Ты жив! Слава Хаку, ты, дери коня, жив! — сердце медведя звучно колотилось, что его мог слышать каждый.

Пластинчатый доспех медвега усиливал впечатление о его мощи в трое, а тяжёлый топор, который обычно держат двумя руками и с большим трудом, был мило подвешен на широком ремне и казался маленьким. Зверь обхватил шею медведя и со скупой единственной слезой произнёс:

— Лампту…

Медвег поставил волкийца на землю, а затем снова нарычал на Иртона, сбив его с ног. Он поднял круглый деревянный щит, за которым могли разместиться все рыцари круглого стола!

Перепалки и недопонимая продолжались недолго, пока ровным счётом каждый, хотя б, не представился. На госпоже графине Тейре Лампту свой взгляд и любопытство задержал несколько дольше, а затем поклонился в пояс, расцеловав её перста. Наконец-то кто-то вспомнил о почестях, которые обязательны для обращения к графиням.

Горгона пугала каждого, кто только на неё смотрел. Из-за этого на заставе чуть не случился бунт, но Лампту сдержал порядок в железном кулаке. Не было у медвега времени разбираться с новенькими. Так как к стенам, хоть и весьма условным, подходили демоны.

Из костей было их оружие, они визжали и кричали. Твари с бычьими черепами вместо голов и тяжело вооружённые — отдавали команды. Облезлые полумертвецы их исполняли. Огромные сердца на крабовых ножках несли деревянные башни для лучников, как боевые слоны. Рыжего цвета кони, с клыками в две пяди длинной, с пустыми глазницами. От копыт, гривы и хвоста шёл чёрный густой дым. Седлали их ещё более ужасающие, облачённые в броню, человекоподобные фигуры, состоящие целиком из копошащихся червей и жуков, удерживая тяжёлые копья. Куски мяса и жира — будто вывернутый наизнанку буйвол, цокая копытами, составляли оснащённую щитами пехоту. Вся эта многочисленная армия, которой края не видно, вышла под стены заставы, в сопровождении боя барабанов. Тела мёртвых, из спин которых простирались по четыре руки, словно из тени сотканных. Две уходили вниз и служили, как ноги, а остальные били в барабаны, отбивая ритм. Вся орда этих тварей шла под знамёнами, с изображением ухмыляющейся головы птицы-секретаря.

— Огонь! — завопил Лампту, когда поднялся к лучникам. Стрелы градом пошли по демонам, но создавалось впечатление, что вреда это им не наносило. Конница демонов остановилась, следом пехотинцы встали под стену. Бычьи сердца потащили осадные башни на штурм.

На стене средь наших было не больше семи сотен. В строю нашем виднелся волк с белоснежной шерстью бьющий без промаха, некоторые его стрелы поражали сразу двоих. Отдавая команды копейщикам стоял, вселяющий храбрость своим видом, Сонрал. Здесь был и Трибифон изрядно потрёпанный, но бесконечно уверенный в очередной победе. Зверь помогал отстреливаться.

— У них башни! — закричал Лампту, так он называл огромные сердца, — Хаку, защити сыновей своих!

Иртон стоял под стенами внутри заставы, прикрывая раненную Эшли и напуганную Тейру. Крики и нескончаемый гул, ливень, вой ветра и боевых труб. В схватке с противником, будь это дракон или иной кто-то, да даже если небольшой отряд, то полагаешься на свои силы, и только личные промахи или победы грядут. Но оказавшись на войне, где есть добрая рать братьев своих, а по ту сторону орда проклятая, окутывает плотный страх. Ты видишь смерть, она повсюду и это не твои ошибки, это вершится судьба — кому быть, а кому нет. Иртон рад остаться в тылу схватки из-за привитой воспитанием трусости, и оправдывать не стоило бы его, да только окажись на том самом месте, посмотрим какие песни запоёшь.

Мгновенья не прошло, и вот демоны на стене. Сердец всего шесть, а значит только шесть путей откуда на стену мог лезть враг. Аиша резала и била их глефой. Целые отряды демонов разлетались в стороны, пробитые ледяными кольями, от её «танца с копьём». Колдунья пробралась к части стены, где, спрятавшись за широким топором Лампту, принялась за новый шторм. Холодный ливень постепенно направился целиком на армию неприятелей, поднялся ветер из земли поднялись глыбы льда. Аиша закричала, взлетев в урагане над заставой, и ровно шесть толстых ледяных пик насквозь пронзили бесовские сердца, а после их мгновенно окутало льдом. Колдунья расставила руки, и столбы непостижимой силой раздвинулись прочь. Аиша приземлилась на стену, искусно взмахивая глефой.

Шум лязг и крики стояли плотной стеной, ноги Иртона то и дело подкашивались перед страхом, но доспех уверил в силы героя и придерживал его. Последнее, что слышал Иртон в шлеме, слова о том, что он готов. К чему он, вдруг, стал готов, доспех не пояснил.

Эшли зашипела, указав на небо. Откуда градом повалили летучие мыши, но с телом и головами женщин вместо своих обыкновенных. А крик их напоминал гоготание гиены. Иртон отмахивался от них мечом, а часть летунов падали в судорогах на землю. Не ясно почему не на всех демонов действует взгляд горгоны так как должен. Стало быть, и не на всех живых её взгляд работает.