Мир, который не вернуть. Том 3. Год второй

– Это исследовательский комплекс. Насчёт спасения – это к правительству, к военным, а не к нам. Их задача была строить военные базы, укрепления, проводить эвакуацию населения и прочее. Мы предупреждали, ещё с самого начала, что пассивные действия не будут иметь смысла, что нужно ужесточить контроль за людьми, и уйти под землю или в полный карантин – вирус распространялся очень быстро. Но есть вещи важнее жизней людей – наверное, так люди сверху и думали. Есть границы у наших возможностей – нельзя по желанию взять и внушить нужные мысли начальству. Они нам могут внушить, мы им – нет. А по поводу сейчас: думаешь, мы об этом не думали? Понимаю твою злобу. Должно быть, все вы сейчас злитесь. И понимаю как это выглядит: будто мы здесь отсиживались спокойно под землёй, пока наверху человечество гибнет – вот же какие эгоистичные, да? Подумай вот над чем: если мы начнём впускать всех – как долго продержимся? Вдруг кто-то будет заражён? А на сколько хватит запасов? Задавался ли ты такими вопросами? Мы ведь не простая группа выживающих, а исследовательский отдел. Возможно, что последний на всей чёртовой земле. И что тогда будет? Найдёт ли кто-нибудь лекарство? Наша работа слишком важна.

– Но наверху живые люди! – попытался возразить я, но Слава меня перебил.

– А здесь – нет? Мы, по-твоему, в шашки играем? Может, пьём вино и курицей закусываем, пока там инфицированные поедают здоровых? – он резко перешёл на серьёзный, даже угрожающий, тон: – Мой тебе совет, мальчик, повзрослей. Мир не так односторонен, как ты думаешь. Иногда нужно уметь жертвовать, как бы тяжёло это ни было. Мы не злодеи, но такова плата за работу.

– Тогда почему вы впустили нас? Почему?

– Мы тоже люди. У некоторых здесь даже есть семьи, – проговорил Слава, глядя пристально на меня и добавил: – Плюс, у вас могут быть сведения с поверхности, которые мы получить не можем. Как о том городе, который ты упоминал.

Мне нечего было ответить. Понимал, что он прав. С самого начала это понимал, но нужно было сказать, что вертелось в мыслях долгие недели. Хотелось обвинить кого-нибудь во всех бедах, чтобы сбросить давящий груз.

– Подождите, вы сказали, что возможно остались последними. А как же… где остальные? – неожиданно спросил Паша, поменяв тему разговора. – С кем есть связь? Какие страны остались?

Учёный достал пачку и затушил сигарету внутрь.

– Хороший вопрос, а вот ответ на него – не очень: скорее всего, никто. По тем данным, что у нас есть, во всех континентальных странах вирус взорвался большой вспышкой, и за считанные недели разросся до таких масштабов, что уничтожил всю вертикаль власти. Мы были не единственными, кто недооценил угрозу… Ещё какое-то время мы поддерживали связь с другими странами, но пару месяцев назад французское подразделение – последнее, которое оставалось на связи – прекратило выходить. Конечно, может, упал спутник, или у них проблемы со связью, но вера в лучшее давно закончилась.

– А Китай? США? Англия?

– Я же сказал, – вздохнул Слава, – никто. Китай выбыл самым первым – хорошо, что вы не видели, что там за ад творился. Военные сначала полностью закрывали города на карантин, начались уже открытые зачистки, а потом… сотни тысяч инфицированных… Их было так много, что они забивали всю улицу… Они не просто охотились на людей – они уничтожали всё, что было на пути. Потом начались не просто зачистки, а полные уничтожения городов – сейчас там остались только руины… Мы даже регистрировали две волны от применения ядерного оружия – тяжело представить что там произошло. В США держались до лета прошлого года, но в июле связь оборвалась – у них часто случались перебои с энергией, но в этот раз окончательно. Возможно, они смогли мобилизовать все военные силы и организовать «чистый» город. Этот план – последнее, что они успели нам передать. Но они бы вышли на связь. С Англией примерно та же ситуация. С последними очень жаль, в последние дни они что-то обнаружили, но мы так и не дождались новой информации.

– И что? Лекарства нет? Вообще ничего? – спросил Паша с каким-то бессилием в голосе и отчаянной надеждой одновременно. – Откуда этот вирус вообще взялся?

– Не все вопросы сразу, – ответил Слава. – Насчёт лекарства – хотел бы я сказать «да», но не могу. Нам до сих пор не удалось стабилизировать вакцину.

«Вот видишь. Я тебе об этом и говорил. Спасения нет. И ты – самая главная опасность здесь сейчас».

Паша откинулся на стуле. У всех на лицо опустилась тень разочарования. Наверное, каждый из нас подсознательно хотел узнать, что есть ещё надежда, что есть лекарство. Но его не было. Женя спрятала лицо в руки. Только слышно было, как тихо гудела лампа на потолке.

– Как же так… – проговорил Паша в пустоту перед собой. – И… что? То есть, у вас есть план? Есть хоть какие-то наработки?

Слава достал пачку, наполовину вытянул сигарету, но засунул её обратно и спрятал пачку.