Мир, который не вернуть. Том 3. Год второй

– Шутить можно хоть весь день, но тушу убрать надо, – Никита помог Паше, подхватывая с другой стороны – вместе они плавно опустили тело. – Давайте вместе: за руки, за ноги. Ну!

Мы все вместе взялись и кое-как потянули труп к лестнице. Казалось, что он весил под тонну. По полу протягивался след из тёмной крови. Когда начали подниматься, он слегка стукался затылком на каждой ступеньке. Только и было слышны наши вздохи и *тук-тук-тук*.

Мы вынесли труп через задний вход, который был справа от главной лестницы, и положили его на траву. За телом пожилой женщины пошли уже только мы с Пашей, а Сергей и Никита пошли за другими.

Примерно через двадцать минут дело было сделано – тела лежали кучей друг на друге. Повсюду лежали опавшие листья – Паша и Сергей быстро принесли с десяток кирпичей, чтобы оградить всё это дело и подложили деревяшки под тела. Никита в это время сходил за бензином, принеся с собой небольшую канистру и пару лопат.

– Сколько у нас ещё? – спросил Паша, когда Никита раскрывал канистру.

– Ещё две.

– Мало… – уже тише протянул Паша.

Сергей подошёл и слегка толкнул его в плечо:

– Да не парься. Что-нибудь придумаем! – он повернул голову. – Никита, съездишь со мной завтра в Грим?

– Можно, – ответил Никита.

– Вот видишь, – продолжил Сергей. – Завтра съездим, нароем что-нибудь. А вы тут пока что обустроитесь. Классно же начинается.

Паша улыбнулся:

– Да пошёл ты! Просто не хочешь нормально работать. Скидываешь, как обычно, всю работу, а сам сваливаешь.

У нас не было лидера, как такового. Никто никогда не поднимал этот вопрос. Обычно либо Паша, либо Сергей говорили, что, кому и как делать. Иногда это делал я, Никита или Катрин, но это было не то. Им было легче. Они просто… знали что нужно делать, и хотели. В любой ситуации. Как-то раз спросил у Паши, как ему это удаётся – почему не боится – он ответил: «Просто кто-то же должен это делать. Мне и самому страшно до чёртиков бывает, но людям всегда нужен тот, кто возьмёт ответственность, чтобы действовать самим увереннее».

Никита разлил бензин, черканул спичкой и сказал:

– Покойтесь с миром, – и бросил спичку.

Пламя резко вспыхнуло – хорошо, что мы заранее отошли чуть подальше, чтобы не задело. По Никите не скажешь, но он был истинно верующим. Не тем, кто спорит до потери пульса, пытаясь убедить оппонента, что Бог есть, а тем, кто осознанно выбрал веру и хранит её в своей душе, как опору – не как неоспоримую истину для всех вокруг. Часто вижу, как он молится по вечерам – чаще всего за упокой души своей сестры. В этом я его отлично понимал… Сейчас он тоже молился.

Тела горели долго. Около получаса. Воздух наполнился кислой вонью палёного гнилого мяса.

Мы уже как-то говорили с Пашей на тему того, почему нельзя просто закопать тела – так ведь было бы правильнее и человечнее. Он сказал, что вирус в теле живёт ещё некоторое время и поэтому нельзя закапывать останки, не сжигая – земля будет заражена. Там, где было всё равно – мы оставляли. Здесь же мы собирались жить.

В это время Паша пошёл к остальным, чтобы заняться вселением, а мы втроём выкопали небольшую общую могилку. После того, как останки остыли, мы отнесли, что осталось, туда и закопали. Никита ещё раз перекрестился и беззвучно прошептал молитву.

– Можно с вами завтра? – спросил я, когда мы шли обратно.

– Я-то не против, – ответил Сергей.

– Как хочешь, – вставил Никита.

– Тем более, – продолжил Сергей. – Но нужно спросить у Паши – вдруг ты ему тут будешь нужен.

Когда мы вошли в дом, люди потихоньку рассеивались повсюду: кто-то тащил чемодан с вещами, кто-то выносил из одной комнаты комод, чтобы втянуть его к себе, кто-то сидел на стуле, кто-то оттирал тёмные следы на полу. Было такое ощущение, будто я попал совершенно в другой дом: всего час назад тут не было людей, дом казался пустым, мрачным, мёртвым – сейчас же сюда вернулась жизнь. Конечно, он всё ещё был мрачным, но уже было намного уютнее.

– Кость, помоги-ка, – позвала Женя. Она тянула сумку на верхний этаж. – Я тебе там комнату заняла. Напротив нас будешь жить. Небольшая, конечно, но окна выходят на передний двор. Потом сделаем сад – будешь любоваться.

Из одной из верхних комнат вышел Паша, держа в руках стопку тёплых одеял.

– Всем хватит? – спросила Женя, когда он проходил мимо к лестнице.

– Думаю да, – быстро ответил Паша. – Костя, спустись, как поможешь. Мне тоже руки нужны.

Комната Жени и Паши оказалась довольно просторной – у стены стояла двуспальная кровать. Точнее, только каркас и старый матрас на нём, но это, по современным меркам, уже было довольно много. Справа от двери был широкий шкаф.

– Неплохо вы тут устроитесь, – подметил я.

– Да, – улыбнулась Женя. – Место неплохое. Конечно, над ним ещё работать и работать, как и над всем домом, но не волнуйся – скоро всё здесь будет замечательно. Я уже вижу сколько всего можно сделать.

– Из тебя вышел бы неплохой дизайнер. Или строитель.

– Зато из меня вышел хороший человек, – улыбнулась Женя. – И из тебя тоже. Спасибо, что помог. Тебя Паша ждёт внизу.

– Да, точно, – я развернулся к выходу. – Всегда пожалуйста, – и вышел.