Мир, который создал я

Во сне Богдану приснились его герои, персонажи которых создало его воображение. Они окружали писателя. Кто–то был с простреленной головой, кто–то с полосками от лезвий на вене, а кто–то без половины туловища, что отнял скорый поезд. Все его герои были мертвы, и эти мертвецы направлялись к своему создателю. Они что–то говорили, но писатель не мог разобрать их слов, ведь рот их был забит песком, который с каждым новым словом летел в Безбожного. Когда от героев книг до писателя оставалось меньше метра, Богдан проснулся. Этот жуткий сон писатель хотел скорее забыть, он пошел на кухню, готовить завтрак своим детям и заодно себе сделать кофе. Белоснежка все не покидала его головы, но теперь благодаря сну, она отошла на второй план, пока на кухне не появился Андрей:

— Доброе утро, папа. Доброе утро, Спартак, — произнес мальчик, обращая вторую фразу к террариуму в котором сидела их черепаха.

Сначала Богдан ничего не понял, он все также стоял у плиты, как вдруг в его голову пришла одна безумная мысль.

— Как ты назвал Шекспира? — с горящими глазами спросил у сына писатель.

— Спартак, мне не нравится кличка Шекспир, вот Спартак это другое дело, он начал восстание рабов, а что сделал твой Шекспир? — с неким презрением произнес юный бунтарь.

Когда проснулись остальные дети, то оказалось, что их домашнюю черепаху каждый называет по–разному. Например, Света, называла ее Эдвардом, в честь своего любимого вампира. Максим называл ее Люцифером, ну вы сами поняли в честь кого. А Таня, называл черепашку Тормозом, из–за ее вечной медлительности. Услышав столько разных прозвищ у их питомца, писатель решил позвонить прежней хозяйке их черепахи. И вы можете представить, как он был удивлен, когда узнал, что изначально Шекспира — Спартака — Эдварда — Люцифера — Тормоза называли Камешком. Богдан был в шоке, телефонная трубка сама выскользнула из его рук, а в его голове все перемешалось. Он не мог поверить, что девушка, которую он встретил в метро, была действительно из сказки, из другого более доброго мира, но и отрицать это полностью писатель больше не мог. Взяв с собой детей, которых просто не с кем было оставить, Богдан поехал в психбольницу, куда положили его вчерашнею гостью.

— Понимаете, — начал объяснять писателю один врач. — У девушки, наверное, была аллергия на снотворное, что вкололи ей наши санитары. Поэтому сейчас она находится в коме.

От услышанного сердце Богдана сжалось, а на глазах чуть не выступили слезы. Оказавшись в палате Белоснежки, он увидел всю ту же девушку в ситцевом платье, вот только сейчас она была подключена к каким–то приборам.

— Это все моя вина, мне нужно было ей поверить, или хотя бы оставить ее у нас до утра, — произнес писатель, находясь рядом со своими детьми.

— Поцелуй ее, папа, — вдруг сказала Света, не ехидно, как говорила вчера своему братику, а на полном серьезе. — Если она из сказки, то это может помочь.

В любой другой день, писатель не воспринял бы слова своей дочери всерьез, но теперь он кажется, по правде начинал верить в сказку, во всяком случае, ему точно хотелось в нее поверить. Склонившись над девушкой в коме, мужчина поцеловал ее в губы. В ту же секунду раздался писк каких–то приборов, а Белоснежка открыла глаза.

***

Дома у писателя Белоснежка заново рассказала Безбожному свою историю, которую он на этот раз слушал. Она рассказала, что у писателей есть дар создавать другие миры, в которых и живут их герои. И именно поэтому она уничтожила его роман, так как очень хотела спасти ту девушки из книги «И снова вдова», хоть и понимала, что здесь она бессильна. Девушка рассказала, что существует миллиарды миров, которые придумывают тысячи писателей, и чем чаще в книгу создателя миров заглядывают читатели, чем реальнее становится его воображаемый мир.

— И как я могу тебе помочь? — спросил Богдан, у которого от рассказа Белоснежки, потихоньку ехала крыша.

— Если ты напишешь книгу, в которой я снова возвращаюсь в свой мир, то я по правде в него вернусь, — лицо девушки горело от счастья, ведь она наконец–то видела, что мужчина ей верит.

— У меня есть книга, я так и не отдал ее своему издателю, — произносит Богдан, вспоминая свой последний роман о девушке из Индии, которая попадает в Москву. — Если ее переделать, то она вполне сойдет за современную историю о Белоснежке, — с этими словами писатель хватает свой ноутбук и начинает переделывать роман, в котором теперь не убивает главную героиню, а отправляет ее домой.