Мир львинов (СИ)

Проснувшись, девочка не сразу поняла, где находится. Потом вспомнила и собралась было испугаться, но передумала. Старшего в логовище не оказалось, но мало ли куда тот мог уйти, на то он и Старший…Подбросив в очаг дров, девочка решила оглядеться — ей было скучно. Комната оказалась довольно большой, со спальной нишей. На стенах висело разнообразное оружие, от топоров и копий до небольших ножей, все — отменного качества, в одном из углов на небольшом столике было аккуратно сложено несколько предметов женского обихода и детские игрушки. Хеля не стала их трогать: она знала, это — вещи умерших: в ее доме тоже имелся такой уголок, там лежали памятки от папы и мамы. Девочке стало грустно — бедный львин, похоже, потерял и жену, и ребенка…Наверно, именно поэтому он к ней так добр!

Тихий звук, то ли всхлип, то ли стон, заставил Хелю насторожиться — вернулся Старший? Звук повторился, и он шел из спальной ниши…Но Старшего там не было, это точно! Тогда кто? Крыса? Хеля боялась крыс…Меховые одеяла зашевелились, и львинька увидела небольшую руку; рука беспомощно шарила по одеялу… Снова прозвучал стон…

Заинтересовавшись, девочка осторожно приблизилась и заглянула в нишу. Там было темновато, но Хеля, как и ее дикие предки, обладала превосходным ночным зрением…

Мальчик, лежавший в постели, не был ей знаком. Похоже, он был нездоров. Его личико показалось Хеле весьма привлекательным… Львинок спал, его правая рука, закованная в лубок, лежала поверх шкур. Мальчику явно снилось что-то плохое — он стонал и метался, страдая, хотя, может быть, у него болела рука?

Хеля не знала, что предпринять — Старший до сих пор не вернулся, других взрослых поблизости не было…Стараясь ступать бесшумно, девочка попятилась к выходу, собираясь отправиться за помощью, и тут незнакомый мальчик, очевидно, почувствовав ее взгляд, открыл глаза.

С минуту дети смотрели друг на друга, а потом мальчик спросил:

— Ты кто такая? Я тебя раньше здесь не видел…

Хеля смутилась — ну не рассказывать же все сначала? Да и стыдно…

Львинок расценил ее молчание правильно. Махнув рукой, он завозился в постели и вдруг жалобно попросил:

— Девочка, как тебя там…Сесть помоги?

Хеля помогла. Кое-как усевшись, львинок облизнул пересохшие губы и вытащил откуда-то большую фляжку. Напившись, мальчик с любопытством оглядел девочку с ног до головы и представился:

— Я — Мрах.

— Хеля… — львинька пожала протянутую ей руку — пальцы показались ей ужасно горячими: — Ты болеешь?

Мальчик глухо закашлялся и кивнул.

— А ты заразный?

Мрах только пожал плечами:

— Я руку сломал, — и показал на лубок.

— А кашляешь почему?

— Простыл.

Хеля немного успокоилась. Некоторое время дети молчали. Потом львинька спросила:

— А отец когда вернется?

Мрах смотрел непонимающе:

— Кто?

— Ну, Старший…

Мальчик только покачал головой:

— Он мне не отец…А тебе зачем?

Пришлось рассказывать. Мрах слушал очень внимательно, сочувственно кивал, потом вздохнул:

— Эх, ты, потеряшка… Мне б твои проблемы…

И тоже рассказал, да такое! У Хели шерсть встала дыбом!

Действительно, ему бы ее проблемы! И девочке сразу стало легко.

Одеяла снова зашевелились, и львинька увидела котенка. Звереныш сладко потянулся и пошел знакомиться. Хеля пришла в восторг — настоящий, живой львенок! Обнюхав девочку, малыш решил, что та ему нравится, и устроился у нее на коленях.

Мрах, похоже, не возражал. Мальчик выглядел усталым, и Хеля помогла ему лечь.

— Не уходи… — попросил тот. — Боюсь один…

И девочка пообещала, что останется. Мрах скоро уснул, а Хеля сидела рядом и держала его за руку. Ей было ужасно жалко этого мальчика, такого же одинокого, как и она. Хотя нет — у нее были дед, сестры и братья, а у Мраха- никого…

Львинька расстроилась и заплакала — она хотела домой.

Старший не возвращался, огонь догорал, Мрах стонал во сне…Хеля прилегла рядом, осторожно обняла его, пытаясь утешить, и незаметно задремала. Почему-то рядом с Мрахом ей было спокойно.

Глава 18. Эпидемия. Лекарь

Варму тосковал: Мара не показывалась, Хеля, наказанная, сидела под домашним арестом, Эрих и Мрах исчезли…От нечего делать юноша рисовал на стенах пещеры Совета, разумеется, с разрешения Старейшин. Те только диву давались на его картины — как запретить творить такую красоту? А Варму был рад стараться: за время странствий он соскучился по настоящей работе. Юноша буквально жил с красками в руках, забыв про еду и сон…Варму сильно не хватало обоих мальчиков, львицы, котенка, Мара не покидала его мыслей, и он нарисовал их всех, никого не спрашивая.

На четвертый день появилась Хеля. Львинька долго разглядывала картины, медленно переходя от одного изображения к другому. Дойдя до стены, на которой Варму нарисовал Марха и Эриха, девочка вдруг остановилась и спросила дрогнувшим голоском: — А это кто?

Варму объяснил. Девочка выслушала, а потом объявила: — Я знаю, где Мрах!

Юноша аж подпрыгнул: — Ты его видела?

Хеля кивнула.

Варму засобирался: Мрах болен, ему нужна помощь…

Львинька вызвалась проводить — она знала дорогу.