Мир – Магия

Пропажа двух известнейших мировых ученых имела широкий резонанс во всем научном сообществе. По приказу короля были проверены десятки теорий от элементарного похищения на почве зависти или выгоды до жестокого, предумышленного убийства, но подтвердить ни одну из гипотез не удалось. Свет на тайну загадочного исчезновения впервые пролился спустя год после происшествия, когда один из помощников случайно обнаружил заколдованный дневник Тира. Записи ученого по традиции академии были переданы высшим магам Неймара, которые после тщательного изучения сделали вывод, что Морк и Тир погибли вследствие необратимого воздействия магической параллели на их физические тела. Этот эффект получил их имена, дневник Жина Тира, где он скрупулезно описывал ощущаемые им и его другом странные изменения, вызвал настоящую революцию в магической науке и лег в основу многих новых открытий и исследований. Оказалось, что схожие симптомы испытывали практически все маги, имеющие дело с сильными, экспериментальными заклинаниями, и возможно Морк и Тир были не первыми жертвами подобного эффекта.

Около десяти лет понадобилось научному сообществу чтобы более-менее изучить проблему, и в канун годовщины трагического события высшие маги Неймара объявили о введении новых поправок в Устав академии. Именно тогда возник Эскер мол – в переводе со старого северного наречия «ночь встречи», одна единственная ночь в году, когда в общей зале Первого замка вместе собирались все члены Неймара. Собирались, чтобы увидеть друг друга, вспомнить былое, обсудить новое, помириться, поссориться, выпить несколько бокалов прекрасного вина и понять, что никто из них не пропал, никто не исчез, не забыт и не стерт бесследно из этого мира.

Долгие годы и даже столетия Эскер мол существовал лишь в стенах магических академий и был известен только среди профессиональных магов. Новое рождение старинный обычай получил в Темные арки, когда потерянные, лишенные защиты, напуганные, теряющие надежду жители королевства переняли от магов их необычную традицию и стали собираться в ночь встречи своими собственными семьями. Зачастую это был единственный способ увидеть дорогих сердцу людей, убедиться, что они здоровы и живы. На протяженье многих зим в назначенный день тысячи горожан, а позже и сельских жителей отправлялись в опасные путешествия, надеясь добраться до родных, друзей и близких. Они несли с собой маленькие подарки, гостинцы, артефакты и амулеты, открывающие полуподпольные, неустойчивые пути перемещения, а дорогу им чаще всего освещали негаснущие даже в самую ненастную погоду магические огни. Эскер мол сразу полюбился жителям Литернеса, быстро занял место любимого семейного праздника, а после свержения короля превратился еще и в своеобразный символ обновленного, свободного мира.

Благодаря поддержке Парламента, Службы, да и всего магического сообщества традиции Эскер мола не умерли с течением времени. Нестабильные пути перемещения превратились в хабы, путеводные магические огни – в праздничные украшения – особые, сделанные из тонкого, резного стекла шары, куда помещалось заклинание, и когда со временем действие его заканчивалось любой маг мог возродить маленький теплый огонек, просто прикоснувшись к нему рукой.

Сейчас было принято встречать Эскер мол с родственниками, с любимыми, с хорошими друзьями, в тихих семейных гостиных или на громких, веселых вечеринках, словом, там, где никто не мог остаться один.

***

Просторный выставочный зал галереи был погружен в холодный, густой полумрак, странным образом превращающий огромное помещение с высокими потолками, безликими светлыми стенами, стойками и строгими колоннами в загадочное, уютное, даже интимное место. Черные пятна холстов, с трудом различимые обрывки мазков и тонких линий, приглушенное освещение, огромные магические шары, закрепленные где-то на рамах под крышей, десятки синих, красных, изумрудно-зеленых и фиолетовых огоньков, свободно плавающих в воздухе, наполненном свежестью, сладостью и необычной терпкостью изысканных специй. Светящиеся кромки хрупких бокалов, отбрасывающих странные, причудливые тени на лица гостей, негромкая, погружающая в себя живая музыка…

Ал лениво огляделся и вздохнул. Большая тусовка, все, как всегда.

Он стоял, прислонившись спиной к одной из бетонных колонн в темной глубине зала, одетый в узкие брюки из черной, приятной ткани в редкую белую клетку, темно-зеленую, цвета чуть пожухшей сосновой хвои, рубашку, подогнанный по фигуре жилет, кожаные ботинки на тонкой подошве с небольшим каблуком, чуть заостренным, скругленным носом и вставками из темной эластичной ткани по бокам, и праздно разглядывал собравшихся гостей.