Мир магов

Так он и шел от одного дома к другому. Единственное, что его радовало, так это гостинцы и подарки, на которые не скупились благодарные пациенты. После каждой третьей вылеченной семьи, Муниту приходилось бегать обратно в их дом, чтобы отнести, оттягивающее руки, но греющее душу, новоприобретенное имущество. Уриэль с одинаковым радушием принимал любые подарки: еду, одежду, ткани, охотничьи трофеи, парочку ножей, четыре фигурки лесных зверей, искусно вырезанных из дерева, домашнее вино, медовуху и сам мед. Деревенские блага стремительно стекались в его, широко раскрытые, руки и неминуемо отправлялись домой, для последующего осмотра, отбора наиболее ценных экземпляров, и употребления внутрь наиболее вкусных.

Хотя, и это только пол дела. После парочки первых больных, колдун усилием воли вернул себя с небес на землю. Куда успел подеваться его вчерашний запал? Где эта решительность работать и достигать? Почему он опять превращается в амебу, не способную к активности!? Да, с утра он получил многообещающее пророчество, но это не повод к лени, а наоборот – высшее побуждение к активизации собственной деятельности! Магия должна стать для него не бременем, а единственной страстью в жизни!

Постаравшись задействовать мотивационную сферу своего разума на максимум, маг жизни как мог накручивал себя на необходимость вкалывать. Этот стиль жизни, был совершенно ему не знаком из предыдущего опыта, отчего приходилось ломать свой характер через колено. Стараться из каждого действия выносить пользу для своего дела! Не просто колдовать на больных простейшие чары, а внимательно следить за всеми последующими метаморфозами их тел. Не бездумно применять одни и те же заклинания, а каждую секунду думать, как их можно улучшить и приспособить для своих целей. А если приспосабливать уже нечего, то творить волшебство на предельной скорости. Если мозг отказывается подкидывать стоящие идеи, то пускай в это время тренируется хотя бы аура. Нет, он, разумеется, не стал безумным, и, по-прежнему, тщательно проверял любые плетения перед их активацией, безопасность превыше всего! Но, если до этого он колдовал расслабленно и с некой ленцой, то сейчас откинул всю дегенеративную небрежность и беспечность, стараясь работать на пределе сил.

В первый день они успели обойти третью часть села. Ближе к восьми часам вечера, Уриэль совсем выбился из сил. Оказалось, что простые медицинские плетения весьма подходят для тренировки! В случае мага жизни, его бутылочным горлышком был маленький резерв. На уроках в Академии именно он сдавал первым, отказываясь более удерживать даже крохи маны к концу напряженного дня. От этого, остальная аура волшебника не успевала получить настоящую нагрузку. Все «медицинские» плетения, наоборот, требовали крохи энергии, отчего его резерв оставался почти полон. Вкупе с увеличением скорости создания чар, к концу трудового дня, внешняя оболочка его тонкого тела просто горела от напряжения, даря, вместе с тем, сверхъестественное, согревающее саму душу, тепло. Сегодня колдун был собой полностью доволен. Осталась лишь сущая мелочь – жить так всю оставшуюся жизнь, или большую ее часть, а не один день в году.

Мунит, к слову, на его старания внимания не обратил. То, что для Уриэля давалось безумным напряжением всех душевных сил – для него было давно пройденным этапом, как и для двух десятков других студентов с верхушки списка успеваемости.

Итак, закончив сегодняшний обход, Уриэль отправился прямиком к себе домой, послав друга зайти за их ухой. Дом… Он не знал с чем у других ассоциируется это слово, с уютом, комфортом, ощущением родства и уверенности, но вот что поселилось у него в голове, так это отдых. Что в школьные времена дом противостоял школе, что в Академии, родная комната в общежитии резко контрастировала с учебными кабинетами и библиотекой. Вот и сейчас, он с удовольствием плюхнулся на стул, в ожидании еды. За окном продолжал капать мерзкий дождик, протяжно завывал ветер, далекие удары грома изредка пугали животных и детей. Мысли мага вновь свернули на собственные научные изыскания и оставались там до тех пор, пока не вернулся Мунит.

Уху, приготовленную на густых сливках они отправили греться на печку. Можно было обойтись магией, но какая в этом романтика? Туда же кинули и пару свежих хлебных лепешек, рядом - чайник, в котором уже несколько минут готовился травяной отвар. Уриэль, вооружившись новоприобретенным ножом с рукоятью из красного дерева, нарезал на стол сыр. Тот был немного солоноват, на его изысканный вкус, но от деревенских сыроваров лучшего ожидать сложно. Тем более, сам маг исповедовал принцип – больше еды, значит лучше, а этого сыра у него теперь было столько, что он и не надеялся его съесть к концу практики. Придется делиться с другом… В общем, полив сыр недавно собранным цветочным медом, он предложил снять еду с печки и приступать к ужину.