Мир Мрака 2027

  – Да, как-то не подумал. Прошу прощения, однако я предполагал, что подобные люди сшпосшобны это вынести, – спокойно отреагировал тот, натягивая, прислонившись к металлическому столу, стоявшему напротив носилок с умершим, белые, уже не раз перемытые, резиновые перчатки.

  На это мне было нечего ответить. Судя по молчанию, Антону тоже. Нам ничего не оставалось как повернуться обратно и вновь посмотреть на лежавшее на железных, кое-где покрытых годовалой коррозией, носилках иссушенной, черное, будто бы за мумифицированное, человеческое тело, сплошь окутанное белыми струпьями, идущими от гигантского синего нароста на правом бедре. Кстати сам нарост был тоже необычен. Он и вправду чем-то отдалённо походил на гриб.. очень уродливый гриб. Цвета, как я сказал, он был синего, но в белую крапинку. И нет, отнюдь не такую, как у того же давно забытого мухомора, тут было другое. Эти белые пятнышки находились внутри паразита, в маленьких котлованах, коими был усеян нарост, и походили на некие глаза-бусинки, ибо на каждом из этих белёсых кругляшей можно было ещё заметить и крохотную чёрную точку.

  – То, что вы сшейчасш видите – это полностью развившийся Morsш Accшensшus. Что примечательно, уже как несшколько месшяцев он не расштёт, как только умер его носитель, а это был первый прибывший к нам посштрадавший, – Кирилл взглянул на спокойное лицо будто выжженной мумии, явно вспоминая лицо этой женщины: а это была женщина, ибо по груди всё ещё можно было данное понять,  наросшт ещё немного увеличилсшя в разжмерах и всё, ошстался таким.. не изжвестно насшколько.

  Теперь врач глядел на “гриб”.

  Затем доктор присел, уставившись на объект своей заинтересованности пще прежнего, поднёс окутанный в перчатку палец и сделал два удара по синей поверхности неведомо чего. От этого к горлу вновь подкатил неприятный комок, однако услышать мне глухой стук это не помешало: паразит был, оказывается, далеко не мягким.

  – И зжнаете, что сшамое примечательное, эта штукенция мне очень сшильно напоминает цветки лотосша, сшвоей формой… – Кирилл Валерьевич обернулся и, завидев в наших глазах полное неведение о лотосе, с грустью выдохнув, продолжил: – Хотя ладно, не это главное.

  Я посмотрел на напарника. Тот успокоился и теперь, скрестив руки на груди, с прежним пофигизмом, смотрел на всё то, что делал главврач. А делал он вот что: подняв указательный палец, как бы обращая наибольшее внимание, упёршись руками в колени, со старческих кряхтением поднялся с корточек и, взявшись за края нароста, приложив небольшую силу немного оторвал тот от тела.

  На этот раз я успел приготовиться. И ведь было к чему: под синим куполом, именно такой формы был “гриб”, копошились, перелезая из одной воронки в другую, слизкие небольшие черви серого цвета, в большинстве своём похожие на опарышей. Передвигались они довольно быстро, из-за чего их огромное количество казалось просто невероятным: от этого и было жутко. Как я уже сказал, крыться они пытались в небольших котлованах, из которых шли длинный, белые нити, заполонившие собой всё мёртвое тело…

  Неприятно это как-то.. совсем.

  – По этим каналам, – доктор провёл по одному из струпьев, – которые ксштати являются и корнями, эти паразжиты, – на роившихся червей, – получают пищу. Как вы, наверное, поняли, пища эта идёт из сшамого организжма человека, который, по мере росшта корней, иссшыхает и превращается в то.. что вы видите, – на этих словах врач бесцеремонно отпустил нарост и тот, с глухим звуком, соприкоснулся с твёрдой бедренной костью убитой женщины.

  Так вот значит, как умирает жертва.. да, не самая приятная смерть, совершенно.

  Кирилл Валерьевич отстранился от трупа, не обращая на нас внимая и, вместо того, стягивая с рук свои перчатки, как бы показательно оставляя меня и  Антона наедине со своими мыслями после услышанного.

  Первым очухался, как обычно бывает, охотник. Он, продолжая уже более заинтересованным, и опасливым в то же время, взглядом смотреть на нарост, не оборачиваясь к главврачу спросил:

  – И что же ты предлагаешь нам?

  Адресат вопроса обернулся, положительно оценивая ситуацию посмотрел на охотника, резко снял прилипающую к кисти хирургическую перчатку и также быстро, одним движением, задвинул занавеску, скрывая тело от наших глаз.

  Этим он привлёк к себе внимание: чего и добивался.

  – У насш есть информация, – стаскивая вторую резиновую перчатку, медленно начал Кирилл, подходя к металлическому, ещё чуть сверкающему серебрянным оттенком, но всё равно ржавому и грязному, столу, – что эта напасшть отнюдь не везждесуща.

  Кинув на всё тот же пресловутый стол вторую перчатку, доктор, упёршись ладонями в столешницу, посмотрел на нас, призывая к себе. Мы и подошли, встав напротив врача, который, к тому времени, уже, порыща в малом отделе для инструментов, достал заляпанную кровью старую карту Минска.

  – Вот тут, – ткнув пальцем в южную часть города, прокомментировал наш наниматель, – ничего о ней не сшлышно. Зжато в нашем районе, – провёл неровный круг чуть ниже, очерчивая границы их территории, – от неё люди сшотнями гибнут.