Мир мультфильма: Идеи и образы мультипликации социалистических стран

Центральным и, пожалуй, самым удачным эпизодом трилогии, своего рода "фильмом в фильме" стала сцена "Поэт и царь" — иронический диалог, основанный на наброске "Воображаемого разговора с Александром I" (декабрь 1824 г.), мастерски прочитанный Сергеем Юрским. Для изобразительного решения этого эпизода использован всего один рисунок — шутливый эскиз автопортрета, сделанный поэтом в том же году. И фильм воочию показывает — это доступно только мультипликации, — как Пушкин представляет себя императором. Сцена разыграна художником-мультипликатором (эту сложную задачу взял на себя Юрий Норштейн) с такой виртуозностью, что кажется — этих рисунков множество. Возникает ощущение совершенно нового видения, какого-то особого общения с живой, неповторимой личностью Пушкина, непосредственного соприкосновения с движениями его души, с процессом рождения его мысли, словно происходящими вновь, в эту минуту, на наших глазах. Столь же значителен и другой иронический эпизод, "Поэт и светская чернь", также анимированный Юрием Норштейном.

Рисунки Пушкина и даже его почерк, увиденный и укрупненный экраном, выразительные "борозды" его черновиков, тоже столь пластичные, что в одном из эпизодов движением строк удается передать косую сетку дождя, настроение грусти и одиночества, охватившее поэта; лаконичные натурные кадры прославленных мест, где он жил; лица его друзей и, в частности, известный силуэтный набросок, посвященный казненным декабристам; зарисовки, связанные с характером персонажей, с уточнением всегда безукоризненно четкого в последнем решении поэтического видения; наконец, знаменитые женские головки, возникающие на полях рукописи… Все это, включенное в единый художественный строй трилогии, переплетаясь со стихами поэта, создает реальный, вещественный образ пушкинского мира.

Развитие советской мультипликации идет широким фронтом, по многим жанрово-стилистическим направлениям. Наряду с мастерами лирико-поэтического склада свои особые краски в палитру рисованного и кукольного кино вносят мастера мультипликационной сатиры, пародии, музыкального фильма, остросюжетной комедии, основанной на веселых трюках и "дуэльном" соперничестве персонажей, режиссеры, разрабатывающие жанры научной фантастики.

Жанровые пристрастия тех или иных художников многое определяют в формировании их творческой манеры и выборе тем. Так, один из ярких и самобытных кинокукольников Вадим Курчевский тяготеет к живописности и музыкальности, помогающим ему решить главную проблему, волнующую его во многих фильмах, — природу человеческой талантливости, вдохновения, творческого начала в человеке. Этому посвящены и "Легенда о Григе" (1966), и "Франтишек" (1967), и смелая, во многом удачная попытка создать в фильме "Мастер из Кламси" (1972) образ Кола Брюньона (по мотивам книги Р. Роллана).

К излюбленной теме режиссер возвращается и в современной сказке "Немухинские музыканты" (1973), и в оригинально экранизированной русской былине "Садко богатый" (1975), и в фильме "Тайна запечного сверчка" (1977), рассказывающем о детстве и трудной судьбе великого Моцарта. Моцарту посвящен и новый фильм В. Курчевского "Легенда о Сальери".

Совершенно иного склада творческая индивидуальность другого одаренного мастера — Вячеслава Котеночкина, постановщика широко популярного многосерийного мультфильма "Ну, погоди!", выпуски которого были начаты в 1969 году. Мастерство юмористической сценки, броского, выразительного в своей неожиданности рисованного трюка, искусство персонажа-типа, персонажа-маски, за которыми стоят узнаваемые, реальные жизненные характеры и ситуации, шаржированные, доведенные до гротеска, — все это определило необычайный успех серии у зрителя. Как и в другом известном своем фильме, "Странная птица", поставленном совместно с югославским режиссером Боривоем Довниковичем, Котеночкин опирается здесь на давние, широко распространенные в мировом искусстве, и в мультипликации в частности, традиции клоунады и гэга, характерные для цирка, немого кино и пантомимы.

Сфера юмора, диапазон комического, однако, в мультипликации исключительно широки и многомерны. Иначе, чем у Котеночкина, комедийное начало воплощается в фильмах талантливого мастера рисованных фильмов-пародий Ефима Гамбурга.

Его работа в области мультипликационной сатиры началась с постановки сатирических эпизодов для киножурнала "Фитиль".

Уже первая самостоятельная постановка — рисованный сатирический фильм "Происхождение вида" (1966). Сатира становится затем главным жанром его творчества. Он ставит пародию на штампы детективных фильмов "Шпионские страсти" (1967), антифашистский фильм-памфлет "Внимание! Волки!" (1970), пародию на мюзиклы "Голубой щенок" (1976), пародию на гангстерские фильмы "Ограбление по…" (1978) и на костюмные исторические "Пес в сапогах" (1983).