Мир на краю бездны. От глобального кризиса к мировой войне. 1929-1941 годы

Г. Городецкий предпочитает «болгарский след» и начинает с загадки: «Трудно обнаружить прямую линию, ведущую от этого зарока в „Майн Кампф“ „положить конец беспрестанному стремлению немцев на юг и запад Европы и обратить пристальный взгляд на страны востока“ к действительному решению приступить к операции „Барбаросса“» [821]. Нелегкую задачу ставит Г. Городецкий. Поможем ему найти решение, напомнив цепочку известных фактов, которые выстраиваются как раз в искомую Городецким линию, пусть и не очень прямую, но все же достаточно прочную: 1933 г. — приход Гитлера к власти и свертывание советско-германского сотрудничества, 1934–1939 гг. — дипломатическая конфронтация СССР и Германии в связи с политикой «коллективной безопасности», воспринимаемой в Германии как «окружение» Рейха с востока, 1936–1938 гг. — вооруженная борьба в Испании, в которой немецкие и советские военнослужащие участвуют по разные стороны баррикад, 1938–1939 гг. — продвижение Германии на восток (а не на юг или запад), угроза прямого военного столкновения в Чехословакии и на Украине. И только в августе 1939 г. наступает сближение, временность которого осознается обеими сторонами. Действия Гитлера против Запада все время объявляются фюрером внеплановыми, он то и дело ищет мира.

Так что Гитлер не давал Сталину забыть о своем «зароке» в «Майн Кампф».

Действительная проблема для историков стоит, таким образом, гораздо скромнее: почему Гитлер решил начать подготовку к вторжению в СССР именно в июле-декабре 1940 г., а не в другие месяцы. Ответ Г. Городецкого на этот вопрос более убедителен: «возникновение перед ним (Гитлером — А. Ш.) двух непредвиденных препятствий, которые он мысленно связывал друг с другом и относил за счет советской политики: наглый отказ Черчилля в ответ на его мирные предложения и посягательство Сталина на Балканы» [822]. Лишним здесь является слово «Балканы». Оно появилось, так как Г. Городецкий уверен — Гитлер решил напасть на Сталина, потому что тот продвигался на Балканы, претендовал на Болгарию. Уступи Сталин Гитлеру на Балканах и прояви неуступчивость в каком-то другом вопросе, и Гитлер «смилостивился» бы, забыл о планах из «Майн Кампф»… Мы увидим, что против этой версии вопиет даже материал, приводимый в книге самого Г. Городецкого. Но вот Великобритания здесь упомянута к месту. Гитлер понял, что СССР — шанс для Черчилля вернуться к политике «окружения» Германии, что сохранение на континенте неподконтрольной Гитлеру территории оставляет для Великобритании свободу для маневра. Недооценивая масштабы военных приготовлений Сталина, Гитлер все же чувствовал потенциальную угрозу вмешательства СССР в войну в неподходящий для Рейха момент. У Советского Союза был только один шанс избежать войны с Германией в 1941 г. — вступить в войну против Великобритании на стороне Германии. Причем вступить в конфликт под руководством Германии, в указанном Гитлером направлении, которое исключало бы возможность для Сталина когда-нибудь развернуть силы в тыл Гитлеру.

Балканы для Гитлера стали поводом для озабоченности, а не ее причиной. СССР, не удовлетворившись законным приобретением Бессарабии, стал «путаться под ногами» в неожиданно развернувшейся борьбе с англичанами за Балканы. Считать конфликт из-за Болгарии причиной советско-германской войны — то же самое, что считать конфликт из-за Сербии причиной Первой мировой войны. Это обычная ошибка, когда повод или последняя по времени малозначимый мотив принимается за главную причину события.

Г. Городецкий рассуждает в соответствии с логикой прошлых веков, когда конфликт из-за пяди земли в европейской тесноте мог вызвать войну. Но в 30-40-е гг. ХХ в. развернулась глобальная борьба за право диктовать условия нового мирового порядка. В этих условиях все территориальные конфликты были вторичными, все компромиссы — временными, все приобретения — позициями будущего решающего столкновения.

Ситуация на Балканах подтверждает это как нельзя лучше. Гитлер постоянно подчеркивает, что не заинтересован в Балканах, и лишь временно держит там вооруженные силы для обороны от англичан. Лжет, как всегда? Если так, то это — правдивая ложь. Гитлер с удовольствием не распылял бы силы, отправляя армии то в Болгарию, то в Югославию, то в Грецию. Но Балканы, по более позднему выражению Черчилля — «мягкое подбрюшье Европы». Через него можно беспокоить немцев, отвлекая их от Британии. СССР здесь пока не при чем. Заняв Бессарабию и Северную Буковину, Красная армия остановилась.