Мир на ладони

Вскоре она начала дуть в озябшие ладони, потирать нежно похолодевший носик, и как бы она того не хотела, но ей пришлось вернуться в более закрепленное положение. Она снова оказалась в комнате, и мягкий воздух, укутав ее, сразу отогрел. Взгляд искал и, наконец, нашел то, к чему стремились ее руки – она открыла свой дневник...

ДНЕВНИК

"Столько всего! Но не с кем поделиться. Внутри меня родилась история. Но она еще не подросла... Обещаю, что когда-нибудь я напишу про эльфа, про фею и, может, про свою куклу Элоизу.

Я уже скучаю по дому. Но из Питера уезжать не хочу. Смешно. Я как будто пишу письмо. Но для кого?".

* * *

Как прежде поговорив со своей тетрадью, Даша задумалась, нет ли еще чего-то важного, что она могла упустить в своих мыслях. Ничего, ей захотелось пить.

Квартира, кажется, уснула, но будильники строго сторожили время, и никаких опозданий не намечалось. Начало их выступления приходилось к семи часам вечера. Даша прошла на кухню, налила себе апельсиновый сок, и со стаканом отправилась назад, но неожиданно решила, что в самый раз поговорить с Анной. Она уже хотела постучаться в дверь ее комнаты, но вдруг остановилась – ей снова пришлось подслушивать.

– Ты со зла?! Со зла так со мной поступаешь, да? – истерично лепетала Анна.

– По-твоему, – хрипловатым голосом и как-то необычно серьезно начал говорить Роман.

– По-моему, ты просто используешь меня, – не дослушала она его. – И эта девочка. Чего ты хочешь от нее?

– Того, чего нет в тебе, – сразу нашел он, что ответить.

– Вот как! – иронично воскликнула Анна. – И что же это такое, позволь узнать?

– Непосредственность, – кратко сказал он и распахнул дверь перед Дашей , которая испуганно на него посмотрела. Роман взял из ее рук стакан, глотнул немного сока и отдал обратно. Не успела она очнутся от собственной нелепости, как, вдобавок, Анна громко захлопнула перед ее носом свою дверь.

Так Даша оказалась в чужом кино, причем не с самого начала и даже не в конце, а где-то посередине. Случайно ли? Она пошла к себе, и снова волна пустоты накрыла весь ее мир. Волна как возвращение на краешек пропасти. Даша почувствовала себя чужой, лишней. Сон... Ей почему-то сильно захотелось спать.

* * *

Если вдруг поступаешь опрометчиво, то уж делай это сразу, долго не раздумывая. И вот Даша сообщала телефонистке свой домашний номер. Она решила, что завтра же уедет домой. Снова «Октябрьский», и Даша в кабинете главного бухгалтера. Словом, обстановка была такова: через пятнадцать минут она и Роман танцуют первый танец программы. И Даша, не отрываясь от телефона, слышала, как Роман, бегая по коридорам, безнадежно искал свою партнершу, то бишь ее.

– Алло! Папа?! – закричала она в трубку, когда, наконец, отозвались на ее звонок.

– Эй, сестренка! Что совсем забыла своего братишку, да?

– Костик! – воскликнула шокированная Даша, – Костик, миленький, как хорошо! Я из Питера...

– Да, я знаю. Мама говорила. Ты чего? Что-нибудь не так? – обеспокоенно спросил он.

– Я тороплюсь. Но вот что...

Даша, запинаясь и в то же время почти обезумевшая от радости, все-таки проговорила свой адрес в Петербурге для того, чтобы он как можно скорее за ней приехал. Константин еще уловил, пожалуй, самое главное в ее сообщении – она просила его не рассказывать родителям об этом звонке.

Наконец, Лис догадался заглянуть в кабинет главного бухгалтера. Этот кабинет с мягким кожаным диваном – единственно, откуда можно было позвонить. Он уже собирался звонить на квартиру, поскольку в его голове начали возникать сомнения о том, будет ли Даша танцевать с ним первый танец.

– Вот она! – сказал он, словно перед ним стояла какая-то неугомонная проказница. – Бежим! Уже освещение готово, зрителей полон рот.

Он взял ее за руку, и они сбежали вниз по ступенькам, переходя из администраторского корпуса в зал.

– Чувствуй меня! Понимаешь? – на ходу поучал он ее. – Доверься мне, будь свободна...

Даша дрожала, боялась запутаться в своем длинном сценическом платье и кивала головой на все то, что щебетал ей Роман.

– ... И главное, Даша, главное не бойся всех этих открытых ртов. Понимаешь?.. – сказал он перед тем, как грянула музыка, которая растворила их в ярком кадре этого огромного зала. В какую-то долю секунды на этом фоне вся другая жизнь стала меркнуть. Но другой жизни не было, и Даша ощущала лишь танец. Она и танец – третьего не дано.

ГЛАВА 11. ПОСВЯЩЕНИЕ В ЭЛЬФЫ