Мир на пике – Мир в пике

Зависимость от импортной нефти, организованная экономической и инфраструктурной политикой США еще в начале 1950-х годов, никуда не денется. Нефтяной динозавр по-прежнему ест нефти больше, чем добывает из своих скважин.

Безумная дыра между потреблением и собственным производством по-прежнему будет закрываться импортом жидких углеводородов. Да, возможно, за счет добычи жидких фракций природного газа и «сланцевой нефти» она немного уменьшится, но ее размер по-прежнему будет достигать 30–35 % от общего потребления. И это произойдет лишь в случае, если планы по стабилизации потребления нефти в США около текущих 19 Мбд осуществятся в полной мере, даже невзирая на продолжающийся рост населения самих США.

Столь же пессимистичен и другой отчет американского национального статистического бюро EIA (Energy Information Agency) на эту тему. Снова патологоанатом столь же категоричен. В морг — значит в морг. И нечего потеть. В целом, положения этого отчета зеркально копируют положения отчета Международного энергетического агентства, однако он добавляет немного данных, специфических чисто для США и являющихся их «пунктиком», а именно: соотношение между добычей и потреблением нефти. Вот этот график из отчета.

Рис. 55. График зависимости США от «внешней» нефти.

Как видите, США к 2035 году на 63 % независимы по нефти. Ну и, соответственно, на 37 % — зависимы. Помните, как в старом анекдоте: «Штирлиц оказался при этом чуть-чуть разоблачен, а радистка оказалась немножко беременна».

Факт № 2. Жидкие фракции природного газа, как мы сказали, это «не совсем нефть». Точнее — это нефть на 60–70 %. Все другие «альтернативы», которые обычно плюсуют чохом к сырой нефти, и того хуже. Так, например, биоэтанол содержит всего 50 % энергии нефти, если считать его в литрах. То есть, если считать что-то в баррелях (литрах, кубометрах), получается здорово. Просто не надо забывать, что плюсуем мы груши с арбузами. И «беременность» американцев энергетическим кризисом может возрасти с 37 % до 40 %, а то и до 45 %.

Факт № 3. Главный, но не последний. Сланцевая нефть, которая весело горбится на графике EIA, тоже «сожрет» на свою добычу, где-то 20 % от добытой нефти. Причем, что интересно, эти деньги и ресурсы надо будет инвестировать в добычу данного ресурса постоянно и авансом, начиная от текущего момента и вплоть до 2030 года включительно. EROI сланцевой нефти составляет лишь около 5:1. А именно этот параметр задает грустный факт расходования 20 % лишь на «поддержание штанов» у добычи. Помните, плохой медведь должен охотиться больше, чтобы добыть себе побольше нерп за свою бездарную беготню.

«Да быть такого не может! — скажет читатель. — Что, вся эта беготня вокруг сланца ради того, чтобы получить 5 „бочек“ энергии на одну вложенную?»

Да, именно так. Согласно последним исследованиям, буровые установки, грузовики и поезда, обслуживающие нефтедобычу в Северной Дакоте, потребляют приблизительно 53 тысячи баррелей (8426,3 тысячи литров) дизеля в день. Перевести всю эту ораву на электроэнергию очень трудно — скважины «дохнут» быстро, а месторождение Баккен, как и другие сланцевые месторождения, очень большое. На сайте EIA приведены данные, согласно которым в январе 2013 года уровень добычи в штате составил 738 тысяч баррелей (117 332,5 тысячи литров). Приведем эти показатели к общему основанию. Пусть это будут джоули.

Литр дизеля содержит порядка 37,3 МДж, а сырая нефть Баккена — 37 Мдж. Отличия несущественные, тем не менее. Штат отдает порядка 4 341 304,5 тысячи МДж энергии в виде нефти и потребляет 314 301,7 тысячи МДж в виде топлива (около 7,2 %). EROI на границе штата будет равно 13,8. Если учесть, что на переработку нефти в топливо уходит около 10 % энергии, то EROI после НПЗ будет примерно 4 341 304,5 / (434 130,4 + 314 301,7) = 5,8.

Данную оценку можно рассматривать как верхнюю границу для EROI, поскольку в ней не учтены расходы энергии на производство оборудования, доставки нефти на НПЗ и доставки топлива до конечного потребителя. Как не учтены и гамбургеры для пропитания оравы нефтяников в Северной Дакоте.

Получается, что бизнес «сланца» в Северной Дакоте — это сбор хвороста в опустевшем нефтяном лесу, в котором уже вырубили все деревья. Мороки с этим хворостом много, а тепла в доме он дает совсем чуть-чуть.

Но у нас есть и еще более экзотические заменители нефти. Эдакие гнилые пни, которые мы нашли у себя на холодном заднем дворе.

Ведь вторая надежда, о которой часто рассказывают в связи с «пиком нефти», это битуминозные пески в холодной Канаде, в которых содержится некая «тяжелая» нефть. Если нефть Баккена — это обычная нефть, которая попала в неудобную для добычи породу, то тяжелая нефть Канады или Венесуэлы — это, наоборот, неудобная нефть в обычной породе — песчанике или даже выветрившемся заново песке.